Спектакль в Санкт-Петербурге

Петя и волк

«Рано утром пионер Петя открыл калитку…» — так начинается «Отче наш» советских музыкальных школ, симфоническая сказка «Петя и волк». В 1936 году Прокофьев сочинил сказку, которая не отвлекает детей от азбуки: каждому персонажу здесь присвоен определенный тембр и лейтмотив — ребенок, следя за сюжетом, попутно учится отличать один инструмент от другого и постепенно осваивает тонкости устройства симфонической партитуры.

Аркадий Гевондов — аспирант худрука «Зазеркалья» Александра Петрова — разглядел в приключенческой истории про то, как пионер Петя в окружении друзей боролся со страшным волком и в итоге поместил злодея в зоологический сад, цирковое представление. Ребячество прокофьевской музыки, прозрачный лаконизм текста — в самый раз для цирка. В результате на крошечной сцене Белого зала дети встречают птичку-эквилибристку, дедушку-силача, волка-иллюзиониста, охотников-клоунов; круглое пространство создано амфитеатром зрительских рядов и оркестром. Пионер Петя, похожий на мальчика Вольку изфильма про Хоттабыча, цирковыми способностями не отличается, но задуман очень грамотно: он играет, демонстрируя ряд простейших действий, доступных каждому ребенку в условиях дачи. Пустое пространство превращается в цирковое его руками — при помощи десятка колышков и оранжевой веревки. Обруч служит либо окном, либо, что уж совершенно неожиданно, нимбом над съеденной уткой. Каждая картинка-эпизод словно бы сложена из ярких кубиков, персонажи, как герои хороших мультфильмов, запоминаются с ходу. Петя — целеустремленный взгляд и восторженная улыбка, птичка — гордая осанка и ритмично хлопающие ресницы, утка — ласты, клюв и неуклюжая пластика, кошка — манишка, грация и хитрый прищур. Актеры не забывают дать зрителям возможность включиться в действие и вовремя задают актуальные вопросы типа «Где прячется волк?». Дети вряд ли вспомнят, чем отличается гобой от фагота и в чем суть полифонии, тутти и соло, но уж точно не забудут, как помогали Пете найти волка, докричаться до утки, разбудить птичку и отмаршировать финальный парад-алле под очень удобную для всех этих затей музыку большого, очень большого композитора — независимо от того, знает ли кто-нибудь, что это за зверь такой, пионер.