Фильм

Фауст

СДЕЛКА С ДЬЯВОЛОМ

Вчера я побывал на премьере нового фильма Александра Сокурова «Фауст» в Санкт-Петербургской филармонии. В сентябре 2011 года картина получила главный приз кинофестиваля в Венеции – "Золотого льва" с формулировкой – за «фильм, меняющий навсегда каждого его посмотревшего».
В большой зал Санкт-Петербургской филармонии пришло много знаменитых людей. Но премьера чуть было не сорвалась. Проектор прекращал показывать фильм, пока вконец не сломался. Хотя организаторы уверяли, что всё заранее проверяли несколько раз. Пришлось ждать полтора часа, пока не привезли новый проектор. Зрители шептались: «мистика какая-то»!

Я не кинокритик. Но лично мне из всех фильмов Сокурова «Фауст» понравился больше всего. Хотя это и неклассическое прочтение трагедии Гёте. Если бы не сказали, что фильм снят по известной трагедии, трудно было бы понять происходящее на экране с учётом «трудностей перевода».

Известно, что Андрей Тарковский мечтал поставить фильм по трагедии Гёте «Фауст». Но удалось снять фильм Александру Сокурову.
При всём нетрадиционализме Сокурова, некоторые кадры показались мне излишними.
Реалистичность героев перемежается с мистическими вкраплениями и метафорическими толкованиями.
Больше всего в фильме мне понравилась Маргарита, и то, как она снята. Это самый светлый образ в фильме, словно сошедший с картин Рафаэля.
Всем почитателям Александра Сокурова рекомендую посмотреть эту последнюю работу, в чём-то похожую на его первый фильм «Одинокий голос человека».

Сокуров единственный признанный в мире современный российский кинорежиссёр, снимающий интеллектуальное кино философского содержания.
Я познакомился с Александром Николаевичем Сокуровым в сентябре 1983 года, когда он ещё не признанный и гонимый показывал у нас на юридическом факультете свой первый фильм «Одинокий голос человека».
Сокуров не так одинок, как ему иногда кажется. Анализируя жизнь и творчество Сокурова, невольно приходит на ум известный всем образ вечного искателя истины – Фауста. В 1998 году – я подарил Александру Николаевичу свой первый роман «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».

Фильм «Фауст» был задуман Сокуровым ещё в 1980 году. «Фауст» – это произведение о культурно-исторической эволюции человечества.
«Мы не делали экранизацию Гёте, – объясняет Сокуров. – Это часть тетралогии с самостоятельным замыслом и своей задачей. Был написан сценарий Юрия Арабова, но когда его перевели на немецкий, и мы стали погружаться в реалии другой культуры, многое пришлось менять - в том числе и возвращаться к текстам Гёте. В подлинниках Гёте есть жёсткие вещи, которые мне с моим славянским воспитанием вслух говорить не приходилось».

Фильм Александра Сокурова "Фауст" является последней частью исторической тетралогии о природе власти, в которую входят "Молох" (об Адольфе Гитлере), "Телец" (о Владимире Ленине) и "Солнце" (о японском императоре Хирохито).
Сокуров поясняет: «Для меня Фауст является фигурой живой. И в его судьбе есть всё, что может случиться в судьбе человека. Фауст – человек. Так же, как все персонажи тетралогии: и Ленин, и Гитлер, и Хирохито».

«Наша тетралогия … о том, что, даже имея огромную власть, даже имея выбор, он (правитель – Н.К) ошибается. И он бесконечно несчастен: одинок, в нём нет гармонии. Мы не знаем в истории ни одного внутренне гармоничного, органичного главы государства», – объясняет Александр Сокуров.
«К сожалению, ни исторический, ни гуманитарный опыт большую часть людей ничему не учит. Всё ведь было уже — и крестовые походы, и Первая мировая, и вот опять… опять бомбят, опять убивают».

Философская притча «Фауст» сделан как старое кино в формате 4:3 французским оператором Брюно Дельбоннель, снявшим "Гарри Поттера".
Режиссёр часто пользуется оптикой широкого экрана, и тогда спрессованные фигуры с нарушенными пропорциями увидены словно уже не человеком, а или собакой, или мухой …
Монтаж фильма быстрый и точный – совсем не характерный для Сокурова с его длинными планами, или как снят и вовсе без перерыва фильм «Русский ковчег».

В окрестностях Праги выстроили целый город; в планах были съёмки в Ватикане, но на них не хватило денег. Финал фильма снимался в Исландии, на месте которого больше нет – территория извержения вулкана Эйяфьядлайёкюдль.
Актер Антон Адасинский, сыгравший Мефистофеля-ростовщика, рассказывал, что съёмочной группе приходилось работать и на леднике, и среди гейзеров, и около вулканов.
Фауста сыграл блестящий актёр Венского драматического театра Йоханнес Цейлер.

Общий бюджет фильма составил 9,3 миллиона евро, хотя первоначально речь шла о 12 миллионах. Фонд поддержки отечественного кинематографа посчитал фильм малоперспективным. В итоге съёмочная группа "Фауста" всё-таки получила 42 миллиона рублей на завершение работы, хотя просила у Фонда 56 миллионов.
В России никто всерьёз не занимается прокатом авторского кино, поэтому создателям "Фауста" пришлось разрабатывать систему проката самим. Государство выделило на прокат 15 миллионов рублей вместо запрошенных 100 миллионов. Кто же дал деньги?

Владимир Путин, посмотревший фильм «Фауст», отметил, что в нём мало от первой части трагедии Гёте, и рекомендовал сделать фильм дублированным.
Но фильм идёт на немецком языке с закадровым одноголосым переводом. Сокуров считает, что Фауст не может говорить по-русски. Не только потому, что это язык Гёте.

Как Гёте использовал средневековую историю «о докторе Иоганне Фаусте знаменитом чародее и чернокнижнике», так и Сокуров с Юрием Арабовым использовали текст Гёте для создания собственного произведения.

Сценарист Юрий Арабов считает, что «в фильме Сокурова никакого сюжета «Фауста» нет. Там использована фабула как состав событий первой части. А если под фабулой понимать смысл событий, там смысл событий противоположный. Потому что у Гёте через зло обретение полноты познания. В фильме противоположное. У нас через зло полный разрыв с метафизическим миром… Я писал об одном, а он (Сокуров – Н.К.) сделал, основываясь на том, что я написал, и, основываясь на Гёте, ещё другое. И высказав о человеке некие потаённые вещи, которые он вынес из своего опыта».

Гёте описывает традиционный сюжет соблазнения человека дьяволом. «Я решил взять противоположную ситуацию: когда человек соблазняет чёрта, а чёрт не отвечает, потому что к нему стоит очень длинная очередь, – объясняет Юрий Арабов – Сегодняшняя жизнь это очень длинная очередь к чёрту».

Авторы фильма перенесли Фауста и других действующих лиц в обстановку XIX века.
Faust в переводе с немецкого – кулак. Фауст кажется сверхчеловеком и мечтает о власти над миром и людьми. Как и Мефистофель, он циник, ненавидит мораль, и разочарован, не найдя души среди внутренностей трупа.

«Фауст» как и другие части тетралогии – это фильмы о дьявольском в любой власти, о тех её мотивах, в каких не отдаёт себе отчёт и сам властитель. Это фильмы о трагедии высшей власти, которая всегда порождена низменными инстинктами».
Сокуров поясняет: «Все решения принимаются на основании не интеллекта, не рекомендаций экспертов, людей науки, а мотиваций мужского характера».

Последний раз мы встречались и беседовали с Александром Николаевичем Сокуровым на философском факультете Санкт-Петербургского университета 1 декабря 2010 года, где он рассказывал о съёмках фильма «Фауст», ещё задолго до вручения фильму «Золотого льва».

Трагедия «Фауст» – венец творчества выдающего немецкого писателя Иоганна Вольфганга Гёте (1749-1832). Основа сюжета – история о реально существовавшем в XVI веке докторе Фаусте, который был неудовлетворён наукой своего времени и стремился овладеть тайными силами алхимии и магии. Фауст отрёкся от церкви, а священники обвинили его в том, что он продал душу дьяволу. Впервые легенда о докторе Фаусте изложена в книге, вышедшей в 1587 году.

Опираясь на эту легенду, английский драматург Кристофер Марло (кого ещё принимают за Шекспира) создал пьесу «Трагическая история доктора Фауста». Эту пьесу английские актёры показывали в Германии. Немцы сделали из трагедии кукольное представление, которое показывали на ярмарках. Маленький Гёте видел ярмарочные действа о Фаусте, и позднее использовал эту историю в своём творчестве.

В «Трагической истории доктора Фауста» Кристофера Марло Фауст продал свою душу, желая обессмертить своё имя. Он хотел создать лекарства, которые спасли бы многих и даже воскресили мёртвого, и потому прибегает к помощи Сатаны.
В более ранних историях о Фаусте мотивы, по которым Фауст заложил свою душу, варьировались. Так, в «Народной Книге» Фауст продаёт свою душу ради мирских удовольствий.
В отличие от «Народной Книги», согласно которой Фауст попал в ад, в версии Гёте, несмотря на выполнение условий соглашения и то, что Мефистофель действовал с разрешения Господа, ангелы забирают душу Фауста у Мефистофеля и уносят её в рай.

В трагедии Гёте Фауст смотрит на мир с крайним пессимизмом, проклиная всё существующее в мире, начиная со лжи и самомненья и заканчивая семьёй, любовью и надеждой, и готов покончить с собой.
Относясь с полным безразличием и к загробной жизни, Фауст продаёт Мефистофелю свою душу в обмен на мирские удовольствия.

Помню, как впервые прочитал трагедию «Фауст» (в переводе Н.Холодковского) в медсанчасти во время службы на флоте. Выписал в тетрадь многие строки и помню их до сих пор. Спустя год перечитал трагедию. Потом прочитал ещё раз уже в переводе Бориса Пастернака. Потом были «Разговоры с Гёте» Эккермана.
Когда я был в Германии и приехал в Веймар, то посетил дом Гёте, в котором меня особенно поразил своей скромностью рабочий кабинет великого поэта.

По образованию Гёте был юристом, и даже защитил диссертацию на звание доктора права. Но занятие юриспруденцией мало привлекало Гёте, гораздо более интересовавшегося литературой.
Самым грандиозным творением Гёте бесспорно является трагедия «Фауст», над которой он работал в течение всей жизни с перерывами почти 60 лет. Поэтому «Фауст» отражает все этапы творчества великого художника.
Гёте сделал неплохую карьеру и даже стал тайным советником. 14 октября 1806 года Иоганн узаконил отношения с Кристианой Вульпиус, которая была простой цветочницей. К этому времени, они уже имели несколько детей. У Иоганна Вольфганга Гёте и его супруги родилось пятеро детей. Умер Гёте в 1832 году в Веймаре в возрасте 82 лет.
Существует мнение, что долголетие и карьера Гёте есть следствие сделки с дьяволом, как и его смерть. Несмотря на большое количество детей и внуков, род Гёте по прямой линии прервался в 1885 году.

Дьявол прячется в деталях. Поэтому нужно мечтать осторожно, ведь мечты имеют свойство сбываться. Весь вопрос в том, каковы желания человека, и будет ли благом их удовлетворение?

Соблазнение человека всеми благами Земли в обмен на его душу имеет глубокие мифологические корни. Например, на египетских барельефах и рисунках, датированных 300 г. до нашей эры, Птолемей стоит напротив Исет (Исида), а Исет говорит ему: "Я подарю тебе все царства Земли".
В Евангелии Сатана будет искушать Иисуса, повторив эту фразу слово в слово.
Идея испытания человека есть и в библейской Книге Иова.

Чего больше в природе людей – добра или зла?
Существует ли Зло? Или понятия «добро» и «зло» относительны?
Бывает, что для одного «зло», для другого оказывается «добром», и наоборот.
Есть мнение, что зло это только недостаток добра.

«Что вообще есть зло? То, что вы называете злом? Но что кажется нехорошим, мгновение спустя может показаться благом. Если в результате действия зла возникнет то, что вы назовёте добром, то как же тогда ориентироваться в мире, лишённом безотносительных основ? Нет зла, как нет и добра. Есть то, что тебе нужно. Надо зло — оно вокруг, надо добро — везде будет добро».
«Всё, что даётся — это благость. Мы сами выбираем зло. Во мне живёт лишь благодарность, всем бедам и смертям назло».

В чём же очарование Зла? притяжение Зла? метафизика Зла?
Существует ли дьявол, или это плод человеческой фантазии? Ведь на сатану часто пытаются списать все человеческие проблемы и неудачи – «Чёрт попутал».

«Я полагаю, роль дьявольского начала решительно преувеличена, – говорит Александр Сокуров. – Если мы считаем, что дьявол – это падший ангел, и одновременно видим в нём серьёзного противника, – не заблуждаемся ли мы? И не пытаемся ли поставить между Богом и человеком некий персонаж, на которого в случае чего можно списать все проблемы?»

Сценарист фильма «Фауст» Юрий Арабов утверждает, что видел чёрта. «Любая карьера обязательно связана со сделкой с дьяволом», – утверждает он. – «Путь Фауста это путь к дьяволочеловечеству, которое отрицает существование Сатаны».

Люцефер — это Ангел Света, восставший против Бога и отпавший от Бога.
Дьявол доказывает на примере наших поступков, что люди не смогут стать богоподобными. Сатана стал воплощением необходимого зла, поскольку через зло познаётся добро. Дьявол тоже желает нам добра, потому и искушает. Ведь искушение может быть во благо, когда закаляет и делает стойким, помогая утвердиться в том, что нет другого пути, кроме любви, поскольку ненависть ведёт к смерти. Сатану тоже нужно любить, потому что другого способа справиться с дьяволом просто не существует.

Мы поставщики отрицательной и положительной энергии в космос. Самая сильная — это энергия любви. А ненависть и злоба поставляют силу дьяволу. Пополнение сил дьяволу идёт через человека. Поэтому Бог отделит зёрна от плевел, чтобы сохранить Землю.

Есть мнение, что наказанием в этом мире заведует дьявол.
У Гёте Мефистофель – «часть вечной силы я, всегда желавший зла, творившей лишь благое».
Мефистофель получает у Бога разрешение доказать на примере Фауста, что люди ничтожны.

«Мы не знаем, как низко может пасть человек, и каждый раз удивляемся: как он мог! Как он мог развязать войну, публично лгать народам, как могли учёные дать людям знания, опасные для цивилизации?» – говорит Александр Сокуров. – «А он может опуститься еще ниже, он все подлее, подлее, подлее… И где этому граница - мы установить не можем…»

«Сделка с дьяволом существует и сейчас, абсолютно она ничем не изменилась, – полагает Юрий Арабов. – За неё человек платит всем… В жизни каждого человека на своём уровне есть предложение сделки с дьяволом. Мы на самом деле не знаем, чем платим и когда платим. Вот это самое страшное».

Мефистофель заключает с разочарованным в жизни Фаустом сделку на исполнение всех его желаний до тех пор, пока Фауст не найдёт смысл жизни, которого он ищет.

«Красота – страшная вещь. Здесь дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей», – писал Достоевский.

Человек не может победить дьявола, но может и не оказаться побеждённым дьяволом. Поэтому дьявол – Отец лжи – пытается обмануть человека, заключить с ним сделку.

Сделка с дьяволом есть в романе Бальзака «Шагреневая кожа», в повести Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», в романе Томаса Манна «Доктор Фаустус», в сказке Вильгельма Гауфа «Холодное сердце», в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова.
Трагична участь Дориана Грея, Рафаэля де Валантена и Мастера. Все они вошли в сделку с Сатаной, за что и поплатились. Да и сам Михаил Афанасьевич, написавший «Дьяволиаду», умер весьма рано, как и Оскар Уайльд.

Сюжет о сделке с дьяволом есть в многочисленных фильмах: «Сердце Ангела», «Адвокат Дьявола», «Дьявол и Даниэль Уэбстер» и в других.
В фильме «Дьявол и Даниэль Уэбстер» начинающий нью-йоркский писатель заключает сделку с дьяволом, чтобы в обмен на свою душу добиться литературного успеха. И вот автору вручают престижные литературные премии, ставят по книге фильмы, издают многотысячными тиражами, прекрасно осознавая, что книги преуспевающего автора – дерьмо, и сам автор это понимает. Выбрасывая только что полученную золотую статуэтку престижной литературной премии, преуспевающий автор говорит:
– Я готов продать душу за одну паршивую минуту самоуважения. У меня чувство, что постоянно кормлю эту машину успеха.
– Зачем же вы заключили сделку с дьяволом?
– Я хотел успеха. Я думал, успех сделает меня счастливым.
– И ради успеха вы продали душу дьяволу?
– Я тогда не знал истинную ценность души.
– А было что-то, ради чего стоило продать душу?
– Не было ничего!

«Ни известность, пришедшая в результате активной общественной деятельности, ни признание научным сообществом результатов проведённых мною исследований, ни выступления по радио и телевидению, ни даже любовь женщин не удовлетворили меня. О деньгах, званиях и должностях даже не стоит и говорить, настолько они не соответствовали масштабу вопроса о цели и смысле существования, — их лживость и иллюзорность открылась раньше всего. Искушение же тщеславием не только не погубило, но ещё более укрепило убеждение, что истинное прячется в тени, поскольку из всего мною сделанного главное так и не было воспринято. Уединение и полная безызвестность казались теперь непременными условиями познания истины. Суета и честолюбивые замысли только мешали, к ним я испытывал отвращение… Но опыт Фауста никого не убеждал!» (из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература

Что самое человеческое в человеке? Тщеславие! Из семи смертных грехов, именно тщеславие является самым уязвимым местом, и потому самым притягательным для дьявола. Человек, стремящийся к успеху, готов отдать всё ради долгожданного признания и славы.

Но самый простой способ купить душу – деньги!
Экономисты называют деньги украденной чужой жизнью.
Ради денег люди готовы на любое преступление. Даже близкие родственники лжесвидетельствуют в суде, чтобы добиться выписки члена своей семьи из квартиры, и тем самым присвоить его долю от приватизации в 1 млн. рублей.
Да что там миллион, за одну тысячу могут убить! В девяностые убивали за бутылку водки.
«Люди гибнут за металл»!

Как-то я устроился работать в одну известную фирму, но после двух недель «испытательного срока» руководитель фирмы, принимавший меня на работу, заявил, что мне он ничего не поручал, и вообще видит меня в первый раз, а потому отказывается платить. Пришлось обратиться в суд, где руководитель солидной фирмы продолжал бессовестно врать. И только когда я предъявил диктофонную запись, он вынужден был признать мои требования.
В другом случае я защищал интересы безработного, а один высокопоставленный чиновник пытался надавить на меня, сфабриковав с помощью правоохранительных органов уголовное дело. И всё из-за какой-то ничтожной суммы!

Но самая известная ловушка дьявола – это жажда власти. Черчилль сравнивал власть с наркотиком.
Поход во власть – это поход против инстинкта самосохранения.
Юрий Арабов признаётся: «Я много раз наблюдал в жизни, как люди, облечённые властью, просто физически изменяются, они просто одеваются в другую материю. Я наблюдал это не только у некоторых своих знакомых, я наблюдал это у государственных деятелей».

Проблема Фауста это и проблема бессмертия!
Идея бессмертия одна из самых привлекательных и жизнестойких в культуре. Ей посвящены многие мифы и художественные произведения.
В мифологии бессмертие рассматривается скорее как проклятие, нежели благо. Так проклят был Агасфер — Вечный жид – мифологический иудей-ремесленник, мимо дома которого вели на распятие Иисуса Христа. Агасфер отказал Иисусу и оттолкнул, когда тот попросил позволения прислониться к стене его дома, чтобы отдохнуть. За это Агасфер был осуждён на скитание по земле до Второго пришествия и вечное презрение со стороны людей.

Альбер Камю в своём эссе «Миф о Сизифе» убедительно показал, какой мукой может быть бессмертие, если оно не наполнено смыслом.
Михаил Булгаков в романе «Мастер и Маргарита» делает Понтия Пилата бессмертным, одиноко наблюдающим за звёздами и проклинающим своё бессмертие и свою славу.
Многие утверждают, что быть бессмертным скучно. Чем заняться каждый день, если ты вечен? Хороший ответ на этот вопрос дан в фильме «День Сурка» – творить любовь!

Древние египтяне верили в жизнь после смерти, и эту земную жизнь воспринимали как приготовление к жизни вечной.
Если единственное, что мы уносим в посмертную жизнь это наша душа, то зачем копить материальные ценности – нужно заботиться лишь о чистоте души.
Душа бессмертна, личность лишь меняет формы существования.
Если все люди поверят в бессмертие, они начнут жить иначе, и жизнь на земле преобразится!
В это верил и Гёте, создавая своего бессмертного «Фауста».

«В пергаменте ль найдём источник мы живой?
Ему ли утолить высокие стремленья?
О, нет, в душе своей одной
Найдём мы ключ успокоенья!»

«Жизни годы прошли недаром,
Ясен предо мной конечный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идёт на бой!»

«Всё хорошо на этом белом свете.
Лишь человек Гармонии позор.
Но в целом, счастье бродит по планете,
И зло, как Вседержителю укор.
Да, слаб и грешен человек всеядный,
И очень восприимчив он к греху.
И Бога тем гневит, неблагодарный,
Не зная, что находится в Раю.
Прекрасная зелёная планета.
Ты грёз великолепнее любых.
И пусть ты ищешь в Космосе ответа.
Он на Земле, а не в мирах иных.
В себе открой ты Тайну Мирозданья.
И как бы ни был грешен человек,
Всё правильно — в том суть предначертанья,
Всё благо — в этом цель, смысл, завет...»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

А в чём для Вас СДЕЛКА С ДЬЯВОЛОМ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru

Посмотреть мой ролик с премьеры фильма «Фауст» Александра Сокурова можно здесь:
http://www.liveinternet.ru/users/1287574/post203409432/play

Рецензия на фильм А. Сокурова "Фауст" (http://www.proza.ru/2012/01/28/1198)

Иногда сходятся планеты, и тогда возникает чудо.

Очень не люблю определение «гениальный», но это как раз тот случай. К фильму «Фауст», - режиссёра Александра Николаевича Сокурова, - это определение применимо, на мой непрофи взгляд, абсолютно.

Цитата: «Некоторые фильмы заставляют Вас плакать, некоторые – смеяться, но есть картины, которые после просмотра меняют Вас навсегда; и «Фауст» - одна из них» Даррен Ароноффски, режиссёр…

Это, наверное, - самое трудное кино, которое мне удалось посмотреть за последние лет десять.

Фильм идёт 134 минуты на классическом немецком языке, с закадровым голосом/переводом режиссёра Александра Сокурова (консультант проекта — историк литературы, переводчик, ведущий научный сотрудник Пушкинского Дома Марина Коренева). К этому надо быть готовым - это физически тяжело...

"Фауст" – последняя часть тетралогии Сокурова о природе власти Гитлера («Молох», 1999), Ленина («Телец» , 2000), Хирохито («Солнце», 2005).

На 68-м Каннском кинофестивале 2011 года, фильм Сокурова обошел работы признанных мэтров кино - Содеберга, Полански, Кроненберга.

Режиссёра Александра Сокурова и автора сценария Юрия Арабова, наверное, уже "задолбали" вопросом, - почему именно Фауст? Как-то оформилось в массовом сознании, что он - вымысел Гёте, но Фауст - лицо историческое. "На основании личных встреч о нем свидетельствуют, между 1507 и 1540 годами, многие современники. В списках философского факультета Гейдельбергского университета в 1509 году числится среди студентов некий Иоганн Фауст, уроженец города Зиммерн (Пфальц), который получил ученую степень бакалавра. Сохранилось постановление магистрата города Ингольштадта (1528), предписывающее доктору Фаусту из Гейдельберга покинуть город и "искать себе пропитания в другом месте". Народная книга о Фаусте вышла в свет во Франкфурте-на-Майне в 1587 году в издании книгопродавца Иоганна Шписа. К более позднему времени относятся так называемые народные баллады о Фаусте. Таким образом, в "Фаусте" Гете до конца развились те потенции, которые заключало в себе народное сказание о докторе Фаусте, порожденное эпохой Возрождения". (цит. по Жирмунский В.М.).

На экране живёт, дышит, испражняется, пытается любить, верить, убивает своих граждан бюргерская мещанская Германия первой трети 19 века, погрязшая в войнах. Это невозможно описать, - в фильме есть физическая атмосфера того времени, – безумно материальная, душно-пыльная, липко-грязная. Очень агрессивно-нездоровая атмосфера – атмосфера разлитой патологии; – и нравственной, и духовной, и физиологической…

Фауст (Йоханнес Цайлер) в кино Сокурова – патологоанатом, одержимый поиском материального эквивалента души. Такая жёсткая временнАя и профессиональная конкретизация образа даёт Сокурову возможность предельно погрузить зрителя в действие. Минимум возвышенного, - натурализм в самом жёстком виде. Это не только подробности вскрытия трупа (завязка фильма – авт.) и бытовые подробности гигиены. Необычайно интересны бытовые подробности работы врача–исследователя тех времён. Медицинский инструментарий, ничем не отличающийся от орудий пыток, сцены с вытяжением позвоночника на настоящей дыбе, гинекологическое кресло и т.п. – на экране всё настоящее…

Потрясает работа историков-консультантов, и не только в общих вопросах, но и в узко-специализированных. Фильм – ещё и практическое пособие по истории медицины. Его запросто можно вводить в университетские курсы будущих врачей. Вот только насчёт употребления анатомами того формалина я не уверен, поскольку он был открыт российским ученым Александром Михайловичем Бутлеровым в 1859 году, - немного позже времени действия фильма...

На экране на протяжение всего фильма почти монохромное изображение с вкраплениями - невероятных по красоте и скрупулёзности исторического воспроизведения, - бытовых жизненных подробностей жителей и студентов–буршей университетских городов Германии. Картинка сравнима с пейзажами Кранаха и Дюрера. И что потрясает, – нет ни одного лишнего кадра. Да что там кадра – нет ни одной лишней детали в кадре. Это фантастическая работа оператора Брюно Дельбоннеля. (Он снимал шестую серию поттерианы и «Амели» и трижды номинировался на "Оскара" – авт.).

Фауст в фильме Сокурова не мечущаяся душа, а прагматик до мозга костей, Он - абсолютно живой человек, - с плотью, кровью и необузданностью желаний (в основном плотских; - поесть, поспать, потрахаться, а в перерывах почитать/написать книгу, вскрыть очередной труп, поумничать перед обожающим его студентом Вагнером, и на равных пообщаться с дьяволом - Мефистофелем). Это, собственно, не противоречит его исторической характеристике. «С точки зрения средневекового аскетизма богатство, почести, слава, плотская любовь, светская мудрость, не основанная на религии, были "соблазнами" дьявола». (цит. по Жирмунский В.М.).

Очень интересно обошлись Сокуров и Арабов с Мефистофелем. На экране жертва человеческого обмана, а не классический "громовержец" с фирменной арией «Люди гибнут за металл» и далее по тексту.. Исполнитель роли Мефистофеля (Антон Адасинский ) – буквально весь фильм в желеобразном, бесформенном состоянии, с какими то совершенно нечеловеческими движениями, которые были акцентированы операторскими приёмами искажённого изображения.

Патологоанатом Фауст души при вскрытиях в итоге не нашёл. Ну, а если нет души – то можно на неё и поставить . В этом квинтэссенция договора Фауста с Мефистофелем.

Ростовщик-Мефистофель у Сокурова, - в конечном итоге, - всего лишь доверчивая жертва человеческого обмана и непостоянства Фауста. Хроническая жертва, – Фауст не склонен к политесу в общении с мятежным ангелом, отпавшим от Бога. Поэтому тот несколько раз его просит – «не толкай меня – крылья болят»…..(за точность цитаты не ручаюсь – авт.).

Мефистофель по-сокуровски, - очень несчастен, а «несчастные люди опасны», по утверждению Гёте. Вот он и творит зло….

Маргарита - блондинка с ликом Мадонны – потрясающая актёрская работа актрисы русского происхождения, восемнадцатилетней Изольды Дихаук. Она буквально сошла с картин Ботичелли...

Ученик Фауста Вагнер (Георг Фридрих) свихнулся на создании гомункулюса (в фильме гомункулюс - почти точная копия Шрека) и обожании патрона. Он не только нюхает носки Фауста, моет шефу ноги и пытается сделать маникюр (забавная ремарка насчёт последней парижской моды), но в минуту отчаяния патрона готов вместе с ним свести счёты с жизнью – достаёт цикуту. Но, - спасибо за литературное «хулиганство» сценаристу, - Мефистофель, лихо накативший халявной вагнеровской цикуты, просто получает расстройство желудка… «Вагнер упоминается в народной книге о Фаусте как его фамулус, т. е. как студент, по обычаю средневековых немецких университетов помогающий своему профессору как ассистент и одновременно взятый в дом для мелких услуг». (цит. по Жирмунский В.М.).

Музыку к фильму написал Андрей Сигле. В ней чувствуется и Вагнер, и Бах, и Чайковский. Есть переработанные народные немецкие песни 16 и 19 веков. «И знаете, чем дальше я погружался в глубь времён, тем больше сближались немецкая и русская песенные культуры» - из интервью А. Сигле «Российской газете» №5584 от19.09.2011 года.

Несомненно, – «Фауст» – плод культурной кино-евроинтеграции (не люблю слово глобализация – авт.) в самом лучшем понимании этого слова. Лично я за именно такое сотрудничество . Говорят, немцы просто не ожидали, что с их народным произведением, языком, музыкой иностранцы смогли именно так обращаться – трепетно и уважительно..

Удачного просмотра, господа!

И удачи фильму – он, несомненно, этого заслуживает!!!

Рекомендуемая литература:
Легенда о докторе Фаусте. Изд. подготовил В. М. Жирмунский. 2-е, испр. изд. М., "Наука", 1978. - ("Литературные памятники")

Недооценили
Есть категория кинокартин, которые будут интересны для просмотра только тем, кто читал книгу и интересуется фильмами с глубоким смыслом. Другим же «Фаус» покажется скучной и бессмысленной лентой, да к тому же еще и мрачной. Так что, если вы предпочитаете зрелищность и картины типа «Морской бой», то проходите мимо, ведь вряд ли зацепит данное кино.
Мое субъективное мнение заключается в том, что немного недооценена заключительная часть трилогии «Молох» - «Телец» - «Солнце» российскими кинозрителями. То ли это поколение интернета так реагирует на ленты с глубоким смыслом и сюрреалистичной интерпретацией, то ли все дело в том, что «Фауст» не имеет должной раскрутки. Скорее всего, проблема и в том и в другом, а на премьеру попали только осведомленные и заинтересованные.
Думаю, что о сюжете тут говорить не приходится, поскольку из названия понятно, что зритель увидит на экране. А вот на актерах хотелось бы остановиться подробнее, потому как они мне очень импонировали. Юная Изольда Дюшаук является истинным воплощением ангела, а в противовес ей мастерски реализован персонаж жены ростовщика в исполнении Ханны Шигуллы. Еще понравился актер, воплотивший на экране Фауста – Йоханес Цайлер, более харизматичного и талантливого актера я не видел. Практическим таким я представляла его прототипа во время чтения книги. Пусть есть отхождения, но они не так заметны.
«Фауст» - это лента не для одноразового просмотра, ее можно смотреть несколько раз и все время находить что-то новое.

Большей мерзости не видела. Про известный сюжет лучше забыть сразу. В начале фильма Фауст и его помощник долго и с упоением потрошат полуразложившийся труп из папье-маше. Почему-то режиссеру недостаточно было просто показать разделку трупа. Фауст и его помощник зачем-то этот труп таскали туда сюда, переворачивали с помощью каких-то нелепых механизмов. наигравшись с трупом Фауст вышел на улицу. Там грязь, мерзость, бродят какие-то сумашедшие. Абсолютно нелепые сцены "врачевания" в "клинике" отца Фауста. Мефистофель изображен кким-то грязным тщедушным старикашкой, которому почему-то приспичило посрать на прямо улице. Мефистофель повел Фауста по каким-то задворкам в прачечную, там зачем-то разделся и полез в купель. Видимо затем чтобы показать свое голое тело, которое (внимание, это авторская находка!) какое-то грушевидное, сплошь состоящее из уродливых рубцов и наростов, без первичных половых признаков и с неким рудиментом сзади, отдаленно намекающим на хвост. Все следующие сцены такие же нелепые, на всем налет грязи. Фильм жутко нудный. Еле дождалась конца.

Сокуров не просто большой режиссер — он гора, дирижабль «Гинденбург», марсианин на гигантском треножнике, торчащий из-за горизонта, оглашая окрестности надрывным «улла-улла, зло-есть-а-добра-нет»
Роман Волобуев

Человек - это звучит стыдно.

Сокуров - режиссер, по сути – камерный, тем интереснее попытка сделать эпическую по форме тетралогию о власти средствами авторского кино. «Фауст» завершает этот масштабный проект - масштабность, конечно, не в цифрах бюджета и не в гонке спецэффектов, а в размахе сверхзадачи. «Молох», «Телец», «Солнце» и «Фауст» показали нам все, что хотели сказать Сокуров и его бессменный сценарист Арабов на вечные темы бытия. Главный вопрос в другом – стоила ли овчинка выделки? Попробуем разобраться.

Нет сомнений, что картина в обязательном порядке требует осмысления, однако чтение оригинала для этого вовсе не обязательно – с поэмой Гете фильм совпадает не больше, чем с романом Фридриха Клингера или средневековыми хрониками, откуда вообще пошла вся эта история. И хотя от сюжета осталось довольно много, правильнее было бы сказать – снято по мотивам: изменена и хронология событий, и время действия, в списке действующих лиц тоже появляются самостийные персонажи, вроде отца Фауста, сам Фауст стал человеком средних лет – а стало быть, исчезла вся тема «возвращения молодости». Но главное – философская поэзия эпохи романтизма превратилась в модернистскую прозу «потока сознания», так сказать, в сон, приснившийся режиссеру после прочтения на ночь поэмы Гете. Современная актуальность совершенно заслонила все, что когда-то хотел сказать миру сумрачный немецкий гений.

Массовое недовольство картиной Сокурова (наряду с многочисленными же восторгами) позволяет предположить, что ждали нечто вроде «Страстей Христовых» - чтоб по старинному тексту, да с технологиями и летающими камерами. Летающую камеру и грандиозные виды, не хуже, чем у Питера Джексона, Сокуров действительно обеспечил – предполагаю, что в виде шутки, поскольку все это богатство появляется в начале ровно на полминуты, чтобы затем сменится крупными планами препарируемого трупа и его х…я, так возбудившего большинство рецензентов. На самом деле, визуально новый «Фауст» гораздо ближе к культовому фильму Фридриха Мурнау 1926 года. Порой даже кажется, что сокуровский постмодерн вышел прямиком из шинели классика немецкого экспрессионизма. Для любителей кино будет очень интересно посмотреть оба фильма подряд – в любой последовательности. Поскольку экранизация «от Сокурова» явно не состоялась, картина Мурнау по-прежнему остается в какой-то степени эталоном, воплотившим не столько букву поэмы – использовалась только первая часть - сколько ее дух.

Мы еще вернемся к сравнению с фильмом 1926 года. И не только потому, что он незаслуженно забыт – среди массы рецензий на сокуровскую картину не встретил ни одного упоминания – но и потому, что сравнивая с ним, проще отследить и наглядно увидеть, как всеми возможными средствами эпических героев Гете авторы нового «Фауста» превратили в подобие Акакиев Акакиевичей. Как говорится в фильме Захарова – где, кстати, происходит обратная трансформация - шут и враль первоисточника возвышен до трагической фигуры - «вино превратилось в уксус, а Мюнхгаузен – в Феофила». Вино, в одном из эпизодов, в самом деле превратилось, и даже не в уксус, а в ослиную мочу. А вот во что превратился Фауст, понять не так легко.

Начать с того, что Сокуров, столько рассуждавший в интервью о том, что все мы вышли из «Фауста», собственно Гете, как мы выяснили, в соавторы особо не берет, а берет, зато, Достоевского с Гоголем и немножко Чехова с Толстым. Герой немецкого фольклора, Фауст, становится сопричастным русской классике – через призму актуальности и модернизма, разумеется.

Проще всех атрибутируется Гоголь. В фильме вообще такое количество символики, что по ней можно писать специальную диссертацию, без справочника не разберешься. Например, вода, которая со времен Куросавы и Тарковского в киноязыке обычно - символ очищения и момента истины, у Сокурова, наоборот, приближается к метафоре зла, что-то вроде «темной воды» у БГ. Омут, куда падают Фауст с Маргаритой, символизирует грех. (Интересно, что у Гете аллегорией греха было золотое ожерелье – мировой символ вечности, кстати - впоследствии у Толкиена превратившееся в кольцо).

Но, когда на сцене появляется бричка с мертвецки пьяным русским барином, в которой кучером – Селифан, все понятно без объяснений. Чичиков у нас ассоциируется только с одним словом – мертвые души. Тут есть еще один важный момент: сколь не был бы Сокуров популярен на Западе, как бы он не старался своим философским исследованиям придать всемирность, используя персонажей Запада, России и Востока, все-таки обращен он к отечественному зрителю. Вот этот Чичиков, он же ни японцам, ни немцам ничего не скажет – это же не Анна Каренина.

Но вернемся к мертвым душам. Метафора очевидна – место действия – ад, в лучшем случае чистилище. Во всяком случае, наличие черта здесь – никого не удивляющая обыденность. Ведь очевидно, что существование Мефистофеля ни для кого не секрет: прачки плещутся с ним в фантасмагорическом бассейне, отец Фауста гоняет его пинками, ученик Фауста Вагнер состоит в его списках, а мать Гретхен ведет с ним философские беседы. Можно даже поспекулировать на тему, что на самом деле, кроме Фауста больше никого и нет, а Мефистофель – порождение его сознания, как оно было с Иваном Карамазовым – русским Фаустом. Во всяком случае, финальное закидывание черта камнями не может не напомнить аналогичные действия Ивана, кидавшего в своего Мефистофеля стаканом (вот и Достоевскому привет!). Вообще трансформация, которую претерпевает Мефистофель у Сокурова, очень характерна. Яркий, бодрый, опереточный Мефистофель, классически изображенный в картине Мурнау, в плаще и при шпаге, альфа-самец, говоря по-современному, сменяется старым жалким ростовщиком, с телосложением, которое врачи именуют дегенеративным, без мужского органа, зато со свинячим хвостиком - девки в бане/прачечной обсуждают этот казус, используя игру слов: schwanz означает как свиной хвост, так и половой член. Но самое важное: Мефистофель у Мурнау как огня боится церкви, креста, даже статуи Богоматери. Мефистофель сокуровский в церкви гадит, не говоря о том, что он лучший приятель и, видимо, спонсор священника. (Хотя это обобщенный образ, все же заманчиво предположить в этом священнике табачного патриарха Кирилла (Гундяева), чье состояние уже перевалило за 4 млрд. Сокуровская актуальность, о которой я говорил, такие расшифровки только приветствует). Все эти жутковатые детали постепенно подводят нас к главному открытию, о котором речь впереди. Пока расклад такой: герой, прошедший жизнь до половины и заблудившийся, кладбище-ад, мертвые души, наконец – такой скверный чёрт, что сам Люцифер с ним рядом не сядет. Если вдуматься, чего-то все-таки не хватает…

И тут мы обнаруживаем самое главное отличие нового «Фауста» от всех интерпретаций вечного сюжета: Фауст у Мурнау, у Гете и в легендах всегда взаимодействует с Богом. Он и сам предмет спора Архангела Михаила с Мефисто, черта вызывает, чтобы творить добрые дела, звон колоколов на Пасху останавливает запланированное им самоубийство, он молится и кается, наконец. Он не просто наблюдатель, как Данте, он активный участник, объект и субъект метафизической драмы. Для него ангелы и демоны не отвлеченные понятия, а реальность.

Фауст у Сокурова находится с Богом в разных Вселенных. Даже черт поначалу интересует его только с точки зрения физиологии – тот выпил предназначенный Фаустом для себя яд, но почему-то не умер. Затем, правда, с чертом налаживается довольно успешный контакт, но никакая метафизика в фаустовское сознание так и не проникает. Вспомним, что волнует того же Ивана Карамазова в беседе со своим чертом – Есть ли Бог? Богоборческий бунт – это ведь тоже способ взаимодействия с Богом. Но Фауст от этого далек. Он даже не Иван Бездомный, если продолжать прибегать к аналогиям – он Берлиоз. Персонаж Достоевского говорил: «Ежели Бога нет, то какой же я после того капитан?» Фаусту отсутствие Бога ничуть не мешает быть доктором теологии. Он довольствуется тем, что, разделав труп, души там не нашел. Как Гагарин, который «в космос летал, а Бога не видал». Аргументация такого уровня свидетельствует о невежестве, только если это говорит Хрущев. Для интеллектуала Фауста это означает жуткое равнодушие к главным вопросам бытия.

В фильмах Сокурова и Арабова Бога нет не потому, что таково художественное решение, а потому, что они сами в него не верят. В черта – верят сколько угодно, а в Бога – нет. Пропуская через себя весь негатив Нового времени, они перестали видеть добро, а разум, отравленный великими катастрофами 20 века, не может не породить чудовищ. В этой связи, истовые аплодисменты фильму со стороны просвещенных европейцев можно объяснить только недоразумением: тему рождения лидера фашистского типа заметили все (мало кто не увидел в этом Фаусте потенциального Гитлера или Ленина, а в самом фильме, соответственно – начало предыдущих частей тетралогии), но вот «из какого сора» этот «фашист» развивается, внимания не обратили. Главный объект сокуровского пессимизма – этот самый новый Человек, Человек с большой буквы, которого еще Горький прозревал, глядя в бинокль с острова Капри. Тот самый сверхчеловек, которым с эпохи «просветителей» все, от просвещенных светских гуманистов до маргиналов вроде де Сада, пытаются заменить Бога. Нацист, коммунист или либерал – это только ярлыки, скрывающие одинаковую суть – на камне, отвергнутом строителями, держалось все здание. Без этого камня Фауст потенциально может стать Гиммлером или Ежовым, а может – политкорректным европейским атеистом, равнодушным и слабым, запрещающим верующим носить нательные кресты, из страха, как бы чего не вышло. Как пророчески шутил Достоевский, - Это в Бога в наш век ретроградно верить, а в черта можно.

Между тем, объективно, Гитлер или Ленин действительно могли вырасти - но из старого Фауста – если бы Гете мог себе что-то подобное вообразить. Они ведь вдохновлялись тем же, чем и он – великими идеями, переустройством мира, богоборчеством – потому что если Бог не может сделать людей счастливыми, так пусть сделает, условно говоря, дьявол. Финал оказался не таким, как у Гете, но исходная посылка – очень близка. Но в сокуровском мировоззрении категория великого находится под запретом – не зря раздраженные национал-патриоты именовали «Молох» и «Телец» «взглядом из лакейской».

Прием дегероизации был изобретен задолго до Сокурова, в русской литературе это начал делать еще Толстой, изобразивший Наполеона настолько тупым, мелочным и неприятным типом, что Бондарчуку пришлось сглаживать это в своей экранизации, дабы не обижать дружественную тогда Францию. Но никогда еще развенчание героя не было таким сокрушительным. Впору вводить новый термин - фаустовщина. Не зря почти все время цвета в фильме зеленоватые, болотные, напоминающие ландшафт Некрополиса из HeroesV, а в начале долго с подробностями анатомируют труп. Это все визуальные метафоры процесса распада и разложения. Вместе с Человеком разлагается и главный его атрибут – речь. «Наверху никого нет! Все давно уже здесь», - говорит, кажется, Мефистофель, но по принципам арабовского необязательного диалога, когда все монотонно бормочут, но почти никогда друг друга не слушают (Привет еще одному соавтору - Чехову) это может сказать кто угодно. Фильм, в котором разговаривают по-немецки почти непрерывно, можно вполне смотреть без перевода – слова, как правило, не несут никакого смысла и не нужны ни для сюжета, ни для персонажей. В самом деле, если Слово было Бог, а наверху никого нет, такая девальвация слова представляется вполне логичной. Впрочем, слово черта по-прежнему значимо: Фауст даже коряво составленный им договор переписывает, чтобы было изящно и юридически точно – не дать, ни взять, старый большевик на процессах 30-х, изо всех сил помогающий следствию.

Человек, который у Горького звучал гордо, теперь, в трактовке Сокурова - звучит стыдно. Бога нет, все дозволено – но желания интеллектуала Фауста чисто животные: пожрать (он постоянно голоден), да трахнуть Гретхен. И он еще самый приличный: в целом, такими отвратительными люди выглядят разве что в фильме «Парфюмер». Конечно, и в остальных частях тетралогии добра не сильно больше, но все-таки, какая-то человечность проявляется - в «Тельце» через Крупскую, в «Молохе» - через Еву, а в «Солнце» сам Император, обретя в финале свободу от власти, становится доступным для спасения души. Здесь же единственное светлое пятно в фильме – Гретхен – Изольда Дюхаук - кстати, самая красивая женщина, которая когда-либо снималась у Сокурова (это вам не сморщенные прелести Сесиль Зервудаки) – но увы, Гретхен здесь больше похожа на жертву сеанса черной магии, чем на самостоятельного персонажа, она гораздо ближе к жертвам Парфюмера, чем к книжному прототипу.

Финал сокуровской трагедии в четырех частях не принес зрителям ни катарсиса, ни малейшего намека на свет в конце. В последнем акте всем, кто еще на что-то надеялся, сказали без обиняков: в человеке черта – 100%, Бога – 0%. Надежды нет. Последние кадры - холодная ледяная гористая местность. И что с того, что Сокуров в этих фильмах – особенно в «Фаусте» - достиг немыслимого художественного совершенства? Никакой арт-анализ и восхищение режиссурой не заменит простого факта: дальше идти некуда. Что можно снимать после такого?

Так и представляется Сокуров, печально бродящий по пустым съемочным павильонам и повторяющий эхом в пустоту: Ежели Бога нет, то какой же я после этого режиссер?