Спектакль

Маяковский. Трагедия

Это не спектакль, это ПРОВОКАЦИЯ. И как любой выход из зоны комфорта или «выход» возвышает тебя, или нет. Только в Гоголь-центре возможна такая постановка! Ни в одном из оставшихся театров подобное «хулиганство» на сцене просто не возможно! Поэзия Владимира Маяковского бесподобна, Виторган превосходно ее читает, под стать ему читают актеры Гоголь-Центра Никита Кукушкин, Михаил Тройник, Евгений Сангаджиев и другие актеры. БРАВО!

Сказать, что спектакль разочаровал - ничего не сказать. Это был первый и последний поход в Гоголь-центр. Единственное, что произвело положительное впечатление - актерская игра. Спектакль шокирует своей отвратительностью. Сначала на большом экране показывают ребёнка в крови, потом мужчина с разбитым носом читает стихи(но делает это хорошо), далее появляются плохие танцоры, которые превращают свой танец в оргию. Затем меняются декорации, появляются актеры, читают те же!! стихи, всё происходящее становится диким фарсом. Последней каплей стал труп беременной женщины, из которой доставали кишки, а потом она так и танцевала. Со вспоротым животом. Если бы был антракт, не задумываясь ушли бы. Жалко потраченных денег, времени и сил. Категорически не рекомендую.

Забавно посмотреть на ужасы бутафории, видеоролик с кукушкиным довольно интересный, что такое хорошо и что такое плохо неплохо разыграно, ну наверное и все. Григорьян старался, старался, но ничего не получилось, да к тому же тема гранитной собянинской плитки увы не раскрыта. Отмечу в оправдание режиссера , что собственно футуристическая пьеса Маяковского для постановки совсем не годится, плохой он драматург. А стихи иной раз хорошие писал, лесенкой.

Был на спектакле 10.03.2019.
По-моему, для спектакля была выбрана неудачная (очень сложная для понимания) пьеса. Поэтому, в целом, спектаклю ставлю тройку. При этом, безусловно, следует отметить фантазию режиссёра, который оригинально попытался вплести стихи в некое действие.
Дать определение спектаклю можно словами актёра Максима Виторгана в телеинтервью, где он сказал примерно так, - что этот спектакль - реальность глазами Маяковского.

Поэтические спектакли всегда очень трудны для восприятия. А в данном случае, ещё и очень сложный исходный материал.
Раза четыре читал перед спектаклем “Трагедию”: и целиком по порядку, и отдельными главами, и весь текст отдельных действующих лиц. Разные подходы к прочтению не помогли. Как было непонятно, - о чем, собственно речь, так и осталось. Аналитические статьи критиков по этой пьесе очень немногочисленные, короткие и ясности тоже не прибавляют.
Так что же хотел сказать Маяковский, кроме того, что прорекламировать себя? У меня перед спектаклем ответа не было. И спектакль ответа на этот вопрос не дал. Даже наоборот, ещё и режиссёр “накрутил” много всего)).
Хорошо ещё, что драматург театра, Валерий Печейкин, перед спектаклем разъяснил кое-какие моменты предстоящего действия, а то, боюсь, было бы совсем трудно.
Валерием было отмечено, что “Трагедия” - произведение, не похожее на остальное творчество Маяковского. В “Трагедии” видны лишь проблески стиля, который выработается у поэта позже. Валерий демонстрировал слайды, на которых были фотографии записок, направленных в адрес Маяковского зрителями-слушателями на его выступлениях. Там несколько раз прозвучала фраза, что рабочим непонятны стихи Маяковского. Побывав на спектакле, могу сказать, что они непонятны и служащим, и интеллигенции, и студентам))).
Таким образом, раскрыть смысл пьесы для широкого зрителя, мне кажется, этому спектаклю не удалось. Предположу, - может это и невозможно??
В качестве противоположного примера, для сравнения, могу привести спектакль “Кузмин. Форель разбивает лед”. Перед спектаклем я также несколько раз прочитал соответствующий цикл стихов Кузмина, опять очень многое было непонятно. Я боялся, что не пойму спектакль, но пазл, что называется, сложился и всё прояснилось.

Теперь немного конкретнее о впечатлениях.
Первая сцена спектакля разыгрывается на стройке. Было интересно наблюдать за развитием событий. При этом режиссёр наложил на ситуацию стихотворение Маяковского “Что такое хорошо”. Надо сказать, что отдельные фразы в изложении отдельных героев звучали довольно уместно. Но в целом, считаю, что не стоит придумывать детскому стихотворению какие-то иные смыслы.
Далее по порядку шла часть спектакля, где солировал Никита Кукушкин, прочитавший всю пьесу наизусть, в обрамлении видео эффектов. То, что Никита будет читать наизусть, отметил перед спектаклем и Валерий Печейкин. Конечно, было видно, что время от времени Никита опускал глаза и куда-то подглядывал)), но без этого, видимо, и невозможно. Никита, большой молодец.
Следующая, пластическая часть спектакля, содержала много сексуального подтекста. Но, опять же, для раскрытия темы спектакля она была бесполезна. Думаю, эту часть спектакля можно безболезненно вставить в любой другой спектакль)). Смысл не пострадает, а зауми и претензий на что-то оригинальное, гениальное, что называется - не для всех, добавится))).
Следующая часть спектакля происходит в абстрактном МФЦ, в который пришли герои Маяковского и не только Маяковского)). Любопытно было. Поначалу. А так, - опять бессмыслица.
Из запомнившегося могу отметить выступление Евгения Сангаджиева в последней части спектакля, когда он, в белоснежном костюме, пропел свой текст под музыку и в сопровождение бэк-вокалисток. Выглядело очень красиво, и по смыслу прозвучало интересно.
Опять порадовал Михаил Тройник в роли Человека без глаза и ноги. Либо “ампутированную” ногу было долго приводить в обычное состояние, либо он настолько вжился в роль, что даже на поклон вышел с костылем, прыгая на одной ноге)).

В Гоголь-центре 15 января завершился проект «Звезда» Кирилла Серебренникова. 5 спектаклей о поэтах Серебряного века –Пастернак, Ахматова, Кузмин, Мандельштам и вот теперь Маяковский, который очень отличается от предыдущих постановок. Центральная идея этого проекта, сформулированная Серебренниковым, состоит в том, что искусство и политика сильно переплелись в жизни. И так или иначе во всех спектаклях до Маяковского это было показано – где то ярче, то есть на сцене непосредственно появлялся Сталин, где-то слабее. Здесь же мы этого не видим. То есть вообще ничего такого. Я думаю, все дело в материале. В предыдущих спектаклях цикла «Звезда» текстом были СТИХИ и именно через них и благодаря им интерпретировалась судьба поэта, последовательно рассказывалась история его жизни, всегда затрагивалась биография. А здесь поставили ПЬЕСУ, главным героем стала не личность поэта, а именно текст, игра с его смыслами и кодами. Такая подача для зрителей, посетивших спектакли цикла, непривычна, и в фойе обсуждали: «А где тут собственно Маяковский? И где желтая кофта, и где футуризм?» Дело в том, что во «Владимире Маяковском» представлен совершенно особый тип авторского высказывания, воплощена идея поэта-актера, единого и в жизни, и на сцене. Исходя из этого, Маяковский тут, перед вами, непосредственно, прямым текстом заявляющий: «Это я писал о вас, бедных крысах». Поэтому в спектакле не о нем, спектакль - это и есть он, потому что поэт или писатель для нас - это прежде всего его текст.

Сложность стихов Маяковского, его густота во многом связаны с тем, что при чтении мало воспринимать логику повествования, надо еще и многое видеть внутренним зрением. И Григорян нам в этом помогает, иллюстрируя Маяковского анимашками и эмодзи в первом акте. Кстати, вы знаете, это очень странно, что такую визуальную по своей сути поэзию мало иллюстрировали. Может быть, это и хорошо, потому что именно современная графика с ее метафоричностью, условностью и динамизмом нащупывает путь к стилю поэмы лучше всего. Быстрота образного ряда поэмы вполне позволяет картинкам меняться каждые 3 секунды, иллюстрируя каждый образ, возникающий в тексте. Конечно, кто-то может сказать, что эти картинки-анимашки могут бесконечно упрощать содержание метафоры, но, на мой взгляд, эта мысль уже неактуальна. Теперь не кажется странным пересказать в эмодзи текст не только пьесы, но и романа. Вообще сам человек все больше стремится в эту мультяшную реальность, о чем говорят хотя бы многочисленные маски из инстаграма. Ты один можешь сыграть благодаря им сразу несколько ролей, чем и пользуется Кукушкин. Одновременно его лицо на экране и сбоку анимашки, призванные иллюстрировать каждый образ трагедии.

Второй акт. На сцене такой своеобразный контемп, силуэты людей на будущей площади Маяковского танцуют вокруг памятника и качаются на качелях, а на экране появляется реклама некого иммерсивного спектакля. Это укол в сторону иммерсивных спектаклей, которых сейчас особенно много и которые претендуют на высокое искусство, на самом деле вряд ли им являясь (отсюда смешение фигур танца с фигурами из камасутры).

В третьем акте появляются те самые «уроды», что и в самой первой постановке трагедии, только если там был, например, человек, одетый в картонную табличку с надписью «человек без глаза и ноги», то здесь выбегает некто с висящим глазом и на костылях, весь как будто обгоревший и окровавленный. Потом ему еще его ногу добрасывают из-за кулис! Горит табличка «направляйтесь к выходу», и действительно, человек 5 встают и уходят. Так Григорян пользуется методом художественной провокации с целью эпатировать наш «буржуазный вкус» вслед за футуристами.
Важно понять, что все персонажи, находящиеся на сцене, не только плод больного воображения поэта, но и разрозненные части его сознания, толкающие к безумию. Когда из поликлиники они все переносятся в квартиру, Маяковский, которого играет Виторган, берет пистолет и стреляет в каждого персонажа этого балагана, но они все равно оживают. Пистолет выбран, я думаю, еще и потому, что именно с помощью этого предмета Маяковский лишил жизни и себя самого.

В итоге получился прекрасный образец междисциплиарного театра. Сначала видео, потом танец, потом собственно театральный разбор пьесы. В один момент театрального времени было бы слишком много вместить и пластику, и ритм, и визуальные эффекты. Поэтому их разделили, и трагедию прочитали два раза, показывая, как на текст работают все эти медиа. В этом и была главная задумка режиссера: показать, что вот оно – будущее, в которое так стремились футуристы, оно наступило, с кучей возможностей преподнесения текста. «Это наш подарок этой трагедии, которую незаслуженно забыли», - говорит сценарист. Думаю, Маяковский был бы очень доволен такому подарку.