Спектакль в Москве

Кентервильское привидение

Замечательно! смотрится на одном дыхании! удачное соединение актерской игры и кукол (озвучивают кукол отлично, особенно хочется отметить актрису, озвучившую папу американского семейства). Костюмы, декорации, сами куклы - всё очень достойно. Такой камерный театр, а оказывается, настоящий бриллиант. Про этот спектакль на сайте театра написано 12+, но мне показалось, целевая аудитория: 8-12. была с дочерью 8-ми лет, она в восторге.

«Это отдел «Жизнь привидений»? Вы знаете, ко мне влетело очаровательное привидение! Приезжайте срочно, я хочу о нем поведать миру!», - вспомнились мне слова Фрекен Бок по дороге из Московского областного государственного театра кукол. Именно здесь завелось «дикое, но симпатиШное» привидение. Речь не о Карлсоне, а о настоящем, старинном духе, родовитом и знатном – сэре Саймоне де Кентервиле, историю которого поведал миру Оскар Уайльд. История эта не устаревает, напротив, солидный возраст добавляет ей правдивости, год за годом переводит из жанра сказки в легенду. Да и можно ли вообразить английский замок без привидения?! Оно непременно должно входить в обстановку. Театру кукол спектакли о привидениях тоже весьма пользительны. Аплодисменты подтверждают.

«Эк, куда меня занесло!» на «старости» лет, – возрастной ценз спектакля «Кентервильское привидение» (7+) оказался превышен в 3,5 раза. Попав в тот самый «плюс», обозначенный на афише, «минусов» в блокнот критика вписать не удалось. Театр кукол оказался больше московским, нежели областным. Расположившись в районе Таганки, близ «Студии театрального искусства» Сергея Женовача, театр кукол, несмотря на преклонный возраст (81 год), зажил новой жизнью. Коллектив театра чтит заветы своего отца-основателя – режиссера и драматурга Виктора Швембергера и активно пытается приспособиться к реалиям XXI века. Дети все меньше играют в куклы, тяготея к родительским гаджетам, но, как и сотни лет назад, ждут чудес и открытий. Занавеской и тряпичной бибабо (перчаточная кукла) сегодня трудно удивить. Это с годами «взрослые дети» смогут оценить мастерство изготовления, выдумку, дизайн куклы, т.е. разоблачение чуда, а пока дошколята, впрочем, как и их родители, совпадают в одном – спектакль должен быть зрелищным. Критерий этот для здешнего театра кукол основной, но не исчерпывающий. Дивный особняк с порога хочется назвать домом, так он уютен и приветлив. Вместо трех театральных звонков – колокольчик, собирающий зрителей в маленьком, домашнем зале. Здесь, вообще, многое по-домашнему, и, конечно, главное внимание уделено детям. Для них напутствие перед спектаклем, экскурсия, беседы в антракте, детская площадка для непосед.

Но и взрослым тяготиться посещением детского утренника не придется. Из уайльдовской новеллы не стали выветривать сатирическое содержание, весь юмор на тему англо-американских отношений в спектакле сохранен. Пусть не все понятно детям, но взрослые смеются как дети над остротами вроде: «Спасение этой страны в эмиграции!» или названием машинного масла, которое семейка американцев, купивших замок, рекомендует его долгожителю для смазки цепей – «Восходящее солнце демократической партии». Следуя за автором, а не за политическим трендом, и беззлобно подтрунивая над американцами, актеры допускают лишь одну ошибку, говоря «американские подданные», числя Соединенные штаты монархическим государством. Неутешительный же вывод семейства американского посла, поселившегося в Англии, – «Мы не в Америке!», искренне разделяет и взрослая публика в зале. Ее, видимо, терзают свои призраки и привидения. «О времена, о нравы!», - понимающе вздыхает сэр Саймон.

Есть в спектакле и Старый Свет, и Новый Свет и Тот Свет. Театр кукол совсем не кукольный, а настоящий. Актеры здесь работают «за двоих» – за себя и за своехарактерную куклу. Танцы, пластические номера, пение, - все это выполняется профессиональными актерами, а мизансцены, в которых кукловоды не прячутся за ширмами, а играют наравне со своими кукольными партнерами, придают спектаклю особую динамику. Есть в нем место и театру теней и даже разоблачению театральных фокусов. Выдержан баланс слов и действия, дабы не утомить юного зрителя.
Не только междометия, но советы и слова поддержки летят из зала на сцену. Бывалые актеры готовы ко всему и нельзя не отметить их моментальную реакцию. Действие происходит по обе стороны рампы, и наблюдать за зрителями здесь доставляет не меньшее удовольствие. «Я боюсь привидений!», - громко заявляет кудрявая девочка в первом ряду, «Закрой глаза», - советует сидящей за ней мальчик, и, подумав, добавляет: «И уши!».

Оскар Уайльд назвал свою новеллу «материально-идеалистической историей». Режиссер-постановщик Алексей Смирнов очень точно провел эту тему в спектакле. Карикатурные новосёлы замка заняты лишь материальным и твердо верят лишь в то, что «Пинкертон» не подведет!» (фирма, выпускающая пятновыводитель на все случаи жизни). Недоверчивы они к людям, к дУхам, к духовному вообще. Как можно верить, если нельзя проверить?! На ежедневной торжественной церемонии поднятия флага (который в спектакле развевается при помощи дамского веера), посол говорит о борьбе против притеснения прав окружающих. Церемония заканчивается, звучит: «Вольно!», и притеснения духа-старожила продолжаются. Красивые слова не материализуются. Но флаг реет.

В театре понимают, что для многих каждый из спектаклей может оказаться первым в жизни, и ответственность тех, кто на сцене, велика. Можно отвратить от театра на всю жизнь, а можно и влюбить, искренне, по-детски. Потому и возникает, сидя в тесноте, да не в обиде, на узких скамьях, ощущение домашнего театра. Не самодеятельного, ни в коем случае, но гостеприимного. Традиция театра-дома для актеров, говорят, утеряна, но в иных театрах не исчезло ощущение дома для зрителей. Впрочем, ощущение это актеры распространяют далеко за пределы своего особняка – активная гастрольная деятельность – характерная черта театра. Он пребывает в постоянном движении, а эпитет областной в названии, помимо формальных причин, означает принадлежность области кукольного искусства, редкой стезе. И никакой провинциальности!

"Комсомольская правда"