Фильм

Девичий источник

Брутальный и аскетичный шедевр от Бергмана, отправляющий зрителя в совсем древние времена, когда в Скандинавии поклонялись Одину. На опушке леса стоит дом, в котором живет Торе (Макс фон Сюдоф) со своей женой, двумя дочками и парой слуг. Одна из дочерей – Ингери (Гуннель Линдблюм) – беременна. Между ней и ее сестрой Карин (Биргитта Петерсон) – холодная война. Однажды дочери отправляются через лес с поручением от отца. По дороге Ингери от сестры отстает и та вынуждена продолжать путь в одиночестве. Она встречает двух пастухов коз с ребенком, и делит с ними скромную трапезу, после которой пастухи ее насилуют и убивают. Ингери наблюдает за кошмаром из-за кустов. По воле судьбы пастухи приезжают в дом Торе и просят о ночлеге. Отужинав, один из пастухов предлагает хозяйке купить разорванное платье, в котором она узнает одежду своей дочери. Она рассказывает о жутком предложении своему мужу. Тот приказывает натопить баню для гостей и уложить их спать. Сам же отправляется в сарай за ножом и садится в главной комнате, ждать, когда наступит утро возмездия. Молчаливый, суровый, гипнотизирующий шедевр, сочащийся сырой, но контролируемой энергией.

Фильм, который упрочил положение Бергмана в качестве важного с точки зрения мирового кинематографа, режиссера. За этот фильм он даже получил Оскар. Забавно, что получил он его за наименее личный, интимный и характерный для режиссера фильм того периода. На этот раз Бергман, как и в «Седьмой печати», вновь обращается к доисторическим временам. Сам он признавался, что является большим поклонником самурайских фильмов Акиры Куросавы, и творчество японского режиссера сильно повлияло на стиль и почерк Бергмана, когда он работал над этой картиной. Другим кинематографическим ориентиром является фильм Джона Форда «Искатели», который тоже повествует о жажде мести на фоне суровых природных условий. И, конечно, Бергман был достаточно уверен в себе, чтобы взяться за очень тяжелые и серьезные темы – смерть, насилие, месть. Где-то на горизонте уже видны и новые идеи, которые тревожат автора – молчание Бога, потеря веры.

Главную роль в фильме исполнил Макс фон Сюдов, который постепенно становился одним из самых востребованных актеров не только для Бергмана, но и на мировом уровне. Например, в то время он готовился сыграть в одном из голливудских фильмов и имел не так много времени для съемок в Швеции, но именно его невероятная внутренняя энергия придала финальным сценам необходимую траекторию, которая превратила катарсис главного героя в очередную волну мучений и разочарований. Он обращается в молитве к Богу, однако скорее обвиняет его в том, что тот не сделал ничего, когда творилось страшное. Но, как осознание собственных грехов, в качестве искупления, он дает клятву построить на месте резни церковь. В этом фильм резко отличается от всего того, что этот фильм породил. Годы спустя Вес Крейвен снял культовый фильм ужасов «Последний дом слева», который стал лишь первой, большой волной в подражании и эксплуатации темы «изнасилование – месть», когда жертвы и убийцы меняются местами.

Конечно, тема возмездия главенствует на протяжении всей финальной трети картины, однако для самого режиссера одинаково важна и тема поиска диалога с Богом. По сути, весь фильм рассказывает о человеке, который ищет путь к Вере, и в этом конфликте зарождается его собственные страхи. Кто-то может усмотреть тут и весьма серьезные психоаналитические моменты. Отношения героя фон Сюдова с его дочерьми скрыты пеленой незнания, и смерть его девственной младшей дочери порождает в нем новые садистические чувства. Так или иначе, дома Бергмана ожидали, как обычно, весьма спорные статьи кинокритиков. Многие возмущались тому, что он предал идеалы института дома, гостеприимства. Другим сценарий показался слишком напыщенным и громоздким для киноэкрана. Кто-то высказывался на тему, что фильм вскоре будет забыт и потеряется во времени. Были неправы.

В мировом прокате, фильм нашел своего зрителя, вопреки всем проблемам с цензурой, с которой столкнулся – в то время сцена изнасилования, столь откровенная, была просто невероятным шоком и скандалом и во многих штатах Америки картина была просто снята с проката. Но то, что зрители увидели, привело их в восторг, ибо они получили именно то, чего хотели – мрачный фильм с тяжеловесными темами, полный интеллектуального и эмоционального вызова, а также феноменальной актерской игры, что всегда характеризовало все творчество Бергмана. Подобного американцы тогда даже не пытались снимать. Даже «Плейбой» назвал Ингмара Бергмана «признанным гуру мирового авторского авангарда». Фильм, как и многие картины режиссера того периода, оказался вновь коммерчески успешным, что закрыло рот вечно недовольным финансистам из студии «Свенск» и шведского международного кинопроката. Имя Бергмана оказалось в шорт-листах многих голливудских киностудий, которые хотели его заполучить. Сама же картина стала этаким началом трилогии о поиске потерянной веры, которая будет продолжена лентой «Сквозь тусклое стекло» и завершена фильмом «Причастие».

Атмосфера фильма вполне передаёт дух древних скандинавских времён. Действительно глухие места, диковатые, и в то же время весьма религиозные люди, ощущение безвластия и того, что все твои проблемы лежат только на тебе самом. Весьма колоритно подобраны актёры. Сам фильм, несмотря на трагическое событие, вокруг которого начал и раскручиваться весь сюжет, собственно и получился мастерской иллюстрацией баллады, тем более финал истории вполне поэтический.

Я не поняла сама, и не помню, что думал сам Бергман по поводу этого фильма. Могу вспомнить лишь то, что он говорил о сложностях, возникавших в обсуждении сценария с Уллой Иссакссон. В основе--старая шведская легенда, сильно, впрочем, здесь упрощенная. Там дело было в том, что какие-то пастухи оскорбили девушек и были наказаны их отцом, но выяснилось, после их смерти, что девушки приходились им сестрами. Здесь мотива инцеста нет, но добавлено, что одна из сестер видела, что происходит с первой, но не помогла ей, потому что сама желала ей зла из зависти и просила Бога Одина об этом. Когда тело убитой дочки подняли, там, где лежала ее голова, из земли забил источник.
Стилистически очень хорошо. Такая дремучая детская сказка без особых режиссерских или актерских находок. Думаю, что Гуннель здесь очень на месте в роли дикой, строптивой, грубой, но до предела живой и стоящей обеими ногами на земле "девушки из народа". Не подумайте только, что у меня к ней какое-то предвзятое отношение. Просто Гуннель стоит несколько особняком среди Бергмановских актрис, потому что несет черты старинного, площадного, полу-скоморошеского театра. Она играет несколько иначе, без особого обдумывания и выстраивания роли. Она в своем роде замечательна и неповторима.
Вообще-то все это показалось мне слегка примитивным. И приемы воздействия несколько грубоваты: сначала тебя раздражает эта капризная избалованная девчонка, потом ты досадуешь по поводу ее наивности, а потом грустишь о ее смерти, потому что она все же была безвинна. И что же, в этом и была главная цель фильма? Заставить вас переживать именно это? И больше ничего?