Вместе с ковбойской кожаной курткой Жорж (Жан Дюжарден) получает маленькую цифровую камеру, что дает ему возможность представиться кинематографистом. В съемках фильма страстно хочет поучаствовать страшно серьезная барменша Денис (Адель Энель), увлекающаяся на любительском уровне монтажом. Однако обоим невдомек, что куртка хочет захватить весь мир. «Оленья кожа» в этом году открывала «Двухнедельник режиссеров» в Каннах. Как и предыдущие картины Кантена Дюпье (особенно «Шина» про шину-убийцу), это абсурдистская работа, в которой сатира на консюмеризм и фетишизм идет рука об руку с экологической повесткой и исследованием магической силы видеокамеры.
| Комедия |
| 18+ |
| Кантен Дюпье |
| 15 мая 2019 |
| 2 августа 2019 |
| 1 час 17 минут |
Другие фильмы Кантена Дюпье
Участники
Читайте также
Рекомендации для вас
Популярно сейчас
Как вам фильм?
Рецензия Афиши
Французский абсурдизм о романе с курткой
В машине играет Джо Дассен («Если б не было тебя…»). Жорж (Жан Дюжарден) останавливается на автозаправке, снимает свой унылый зеленый пиджак и заталкивает его в туалете в унитаз. Жорж только что расстался со своей женой и едет в деревню покупать раритетную куртку из оленьей кожи. Заплатив семь тысяч евро симпатичному старичку (камео Альберта Дюльпи, папы Жюли Дельпи), он также получает в подарок цифровую видеокамеру. Дальше Жорж останавливается в отеле в глубинке, оставляет в залог на ресепшене обручальное кольцо (у него нет наличных, а жена заблокировала все банковские карты) и влюбляется в новую замшевую куртку.
Мастер абсурда и сюрреализма Кантен Дюпье и раньше оживлял предметы (вспомним хотя бы «Шину» или «Wrong»). Но в своем последнем фильме, премьера которого состоялась на каннском «Двухнедельнике режиссеров», он превзошел себя, иронично прокатившись не только по теме общества потребления, но и кинопроизводства. В разговоре с местной барменшей Дениз (Адель Энель) Жорж выдает себя за режиссера (у него же в руках камера!): «Продюсеры улетели в Сибирь снимать батальную сцену». На Дениз, которая мечтает быть монтажером и даже перемонтировала «Криминальное чтиво» в порядке хронологии, эта басня производит впечатление. И она дает Жоржу деньги, чтобы тот мог доснимать сцены для своего странного мокьюментари, в котором он в основном разговаривает с курткой. «Фильм» Жоржа — меткая пародия на весь современный авторский кинематограф, все эти короткометражки и хоум-видео, снятые в отельных номерах: вот это стол — на нем едят, а это стул — на нем сидят, а это куртка — она мечтает. О чем мечтает куртка — самая главная интрига этого фильма, а значит, и спойлер.
Меньше всего Кантен Дюпье хочет морализировать, а больше всего — смешить. Поэтому фильм наполнен первоклассными шутками — и про покойника и обручальное кольцо, и про пожилую секс-работницу, желающую сняться в порно, и про кусок багета, вытащенный из мусорного бака. Дюпье никогда не напрягал своих зрителей длительным хронометражем, поэтому 77 минут — ровно столько, сколько нужно, чтобы рассказать забавную историю и не успеть надоесть.
Что случилось с Жоржем — стал ли он жертвой диссоциативного расстройства под влиянием стресса или в нем проявились психопатические наклонности, жившие до этого и раньше, — не суть важно. У Дюпье не бывает причин и следствий. Он же — Mr. Oizo, имперсонатор широко известной среди меломанов желтой зверушки, сочиняющей и исполняющей электронную музыку, поэтому прежде всего он заботится о том, чтобы прилежно работал его театр абсурда. Почему куртка не может быть убийцей? А почему линейка не может быть убийцей? Одноглазый полицейский из его предыдущего фильма «На посту!» падает на острый треугольник и лишается единственного глаза и мозгов (что, впрочем, не мешает ему ожить в конце).
Жан Дюжарден, отрастивший шикарную седую бороду, прямо скажем, актер широкого диапазона. Говорят, Дюпье вначале писал сценарий на английском, рассчитывая на американского актера, но потом, увидев Дюжардена в фильме «Артист», переписал весь сценарий под него. Жорж Дюжардена — импозантный стареющий мужчина в замшевой куртке с бахромой, явственно переживающий кризис среднего возраста, не такой уж уникальный человек. Ему нужна легенда в глазах Дениз, чтобы почувствовать себя важной персоной. Ровно тем же занимался персонаж Дюжардена в фильме «Мне по кайфу» французских комедиантов Бенуа Делепина и Гюстава Керверна. По сути, тот же типаж: лузер, не имеющий ни франка за душой, выдающий себя за бизнесмена (у Дюпье — за творческого человека).
И наконец, второй слой сатиры на кинопроизводство в «Оленьей коже» — репрезентация насилия на экране: сколько крови в кадре должно пролиться, чтобы монтажер остался доволен? Зависит, конечно, от кровожадности монтажера, который оказывается не робкого десятка. Интересно также то, что Кантен Дюпье, упорно избегающий в своей фильмографии сексуальных сцен, умеет сделать своих героев сексуально привлекательными. И эти герои расходуют свою сексуальность на банальные предметы гардероба. Никогда еще критика общества потребления не была такой прямолинейной и кровавой. Ну разве что — второй раз в этом сезоне — у Стрикленда, в «Маленьком красном платье».
Отзывы
Мне кажется, фильм начисто лишен каких-либо элементов социологической, экологической, психологической и т.д. повестки , вообще логически он существует по иным законам - абсурда и сновидения. В самом начале фильма уже упоминавшаяся песня Джо Дассена - это не только сентиментальный китч, от которого музыкантов поколения Oizo должно коробить, но и важный смысловой посыл: Если бы тебя не было, - поет безвременно ушедший крунер, - как бы я существовал? Болтался бы в мире без тебя, без надежды и без сожалений? ... В этом слишком большом мире я чувствовал бы себя потерянным... Это завислость меж двух миров - камертон фильма. И дальше, слово "существовать" возникает снова, в телефонном разговоре героя с бывшей женой, которая говорит ему: тебя нет в моей жизни, тебя вообще не существует. То есть мы имеем дело со странствиями, если хотите, загробными странствиями неприкаянной души, многажды описанными в кинематографе в виде всяких ронинов, людей, потерявших свое презназначение, сбившихся с Дао. Загробность мира, в который попадает герой после своего социального самоубийста (расставания с женой и с цивильным вельветовым пиджаком), обозначается выцветшей палитрой цветов, стертостью временных характеристик (веснаосень? зима?), сбитостью географических ориентиров, наличием бесконечного количества вещей-зомби, оживших мертвецов - работающей антикварной камеры, монтажного стола, отеля из прошлой жизни... Сюжет , мне кажется, не стоит вообще связывать с логикой бытовой жизни, несмотря на псевдобытовые детали - кинотеатр, который работает в городке, где нет жителей, проститутка, которая приходит в отель, где нет постояльцев... И кстати, тоже отсылает к псевдореальности кино - она говорит герою, что двадцать лет назад снималась в порнофильмах. Но тридцать лет назад актриса, которая играет эту крошечную роль - Мари Бюнель - сыграла роль девушки из народа, сквозь судьбу которой показывается тектонический сдвиг Истории (фильм "Французская Революция" Робера Энрико), а год назад такую же роль "Свободы на баррикадах" сыграла уже Адель Энель (фильм замечательного режиссера, тугодума и перфекциониста Пьера Шолера "Один король, одна Франция" ). Реальность кино замещает псевдореальность мира, проявляясь множественными "подмигиваниями" эрудированному зрителю. Куртку, например, продает герою отец актрисы Жюли Дельпи, а отель как две капли воды напоминает "Красную таверну" с хозяевами-убийцами из фильма Жарара Кравчика, упоминаемые же продюсеры из России, застрявшие в Сибири и не высылающие деньги, - это реальные партнеры Кентена Дюпюи с прошлой картины. Это сон, где время может бежать вспять (застреленный герой оживает в компании оленей), где привычная логика не работает, где мир вывернут наизнанку. Обратим внимание на то, что исходное название фильма - Оленья кожа, на самом деле не кожа, а оленья замша, то есть выворотная кожа, обернутая к миру не лицевой частью, а бахтармой - роскошной, чувственной.. и уязвимой. Герой приговорен, как герой страшного детского фольлора (а назавтра девочка проснулась и увидела, что у нее почернел не только палец, а вся рука, а пятно на потолке стало больше....) потому что все удовольствие разворачивания нарратива - в этой сладостной отсрочке финальной казни, и после реализации последнего желания, когда выворотная кожа покрывает героя целиком, ему остается только раскрыть руки крестом, и принять финальные титры.
это просто прекрасное и настоящее кино, и пусть вас не смущает название.
Помню этого режиссера Дюпье как клевого диджея Mr. Oizo, у него еще в клипах кукла как из маппет-шоу - такой суррикат, пропущенный через мясорубку, - курил сосиски и это было дико смешно.
с тех пор режиссер шагнул далеко... и глубоко, и вообще вывернулся наизнанку.
жанр, в котором он снимает, называется «сюрреалистический абсурдизм», в этом кино бездна смыслов затейливых шуток и ребусов, которые интересно разгадывать, кто-то ржет, кто-то охает, но никто не остается вне игры точно. это надо испытать как рискованный аттракцион, в процессе вас, возможно слегка потрясет, но потом вы будете долго вспоминать и будет хотеться еще
Сам себе режиссер
Минималистичное абсурдистское, музыкально пародийно заигрывающее с саспенсом, издевающееся над авторскими фильмами вообще и в какой-то момент вроде даже заходящее на территорию "Дома, который построил Джек" кино, высмеивающее элитарное потребление, доводящее человека до животного уровня, где меткое попадание выстрелом в голову уравновешивает структуру пищевых цепей в живой природе.
Французы в кино решили продолжить тренд о постепенном схождении с ума «маленького человека». Если у американцев в «Джокере» у главного героя съезжает крыша на почве изгойства и никому ненужности, то в «Оленьей коже» расслабленный, женатый буржуа всего лишь приезжает во французскую глубинку и покупает кожаную куртку, а в придачу к ней получает еще и старую видеокамеру. Казалось бы, ничего не предвещало беды, но покупка обернулась постепенной деградацией личности. Если Джокер не мог остановить свой полусмех-полуплач, то Жорж начинает общаться вслух со своей курткой. Он снимает на видео себя, куртку, окружающую природу. Однажды у него возникает навязчивая идея – он хочет стать единственным человеком на земле в куртке. Жорж придумывает легенду для местных селян, что он заезжий кинорежиссер. Уговорив нескольких жителей деревни сняться в его «фильме» в качестве актеров, он заставляет их принести все свои куртки и поклясться, что они больше никогда не будут их носить. В свою авантюру он вовлекает и местную девушку-бармэншу, которая его спонсирует.
Сначала всё кажется рэтро-троллингом на современных селфи-маньяков, потом – что это артхаусная абсурдистская комедия, потом что это артхаусный троллинг самого артхауса и киноиндустрии в целом. А когда начинается трэш и угар, понимаешь, что это все-таки история про шизофреника, со всеми вышеперечисленными элементами. Фраза: «Вы поможете мне осуществить мою мечту?» - не такая уж безобидная, как может показаться на первый взгляд, а процесс озверения усиливается по мере пополнения экипировки. Финал непредсказуемый – тут есть и бог из машины, и смена доминантных ролей в лучших традициях «Венеры в мехах» (2013) Романа Полански.
Но в целом, фильмы про шизофреников, изгоев, шлюх, разведенок, гламур, бандитов, ничтожных (похотливых, слабоумных) мужиков, уж очень утомили. Хотелось бы про нормальных, обычных психически здоровых людей. И про хорошие семьи очень хотелось бы посмотреть. Потому что, судя по современному кинематографу, весь мир – бордель и люди в нём кретины, причем спесивые, а это слишком уж кривое представление об окружающей реальности.
