Фильм

Страх и ненависть в Лас-Вегасе

Журналисты, адвокаты, мотогонки?? Все гораздо круче! Два объебоса-лайфхакера берут напрокат тачку с открытым верхом, полностью забитую разного рода наркотой, и отправляются в Лас-Вегас в погоне за Американской Мечтой с программой-минимум: успеть добраться до отеля, где забронирован номер, хотя бы до того, как окончательно накроет кислота. В Лас-Вегасе они отрываются по полной, не потратив при этом ни цента личных денег: номера в отеле им оплачивает редакция журнала, в котором работает Рауль Дюк, машины напрокат и прочие свои выходки они оплачивают с помощью различных махинаций с кредитными картами. На протяжении всего фильма мы видим приключения молодых людей через призму наркотического угара, в котором они пребывают постоянно. Они творят такой беспредел, что окружающие не сдают их ментам только потому, что либо не верят в происходящее, либо считают, что на такое способны лишь действительно важные шишки, с которыми лучше не связываться. Под конец, закинувшись еще мескалином и совсем охренев от собственной наглости, представившись «частным детективом из Лос-Анджелеса» и «экспертом по Анализу Криминального Оборота Наркотиков», они даже умудряются вписаться на полицейскую конференцию по проблеме наркотиков, на которую съехались менты со всей страны...
Вобщем, это фильм на пять с плюсом, но только для тех, кто понимает. Как ваш адвокат, я вам советую закинуться еще мескалином, покурить травы и наслаждаться просмотром :-)

Экранизация культового романа, культового писателя Хантера Томпсона в интерпретации не менее культового британского режиссера. Написанный Томпсоном в 1971 роман стал огромным событием нонконформистского значения. По сему экранизация последовавшая 27 лет спустя, не ссылаясь на нонконформизм, не просто приобрела форму культовой, а скорее стала значительным культурным событием, хоть и запоздалым.
Рауль Дьюк – доктор журналистики и его адвокат Доктор Гонзо, прихватив в дорогу полный саквояж всевозможных наркотических веществ, отправляются в сердце Америки - Вегас. Первоначальная цель путешествия - освещение местных «элитных» мотогонок, с последующим написанием репортажа. Возможно, первоначальная причина действительна была такой, либо к моменту принятия решения двинуть в Вегас, кислота в сознании Дьюка уже дала о себе знать. Никто этого уже не узнает. Феномен Американской мечты – вот что по настоящему волновало Гонзо и Дьюка. Поисками которой и обусловлено их бесформенное путешествие по Лас-Вегасу. Или может это все является просто длинным непрекращающимся наркотическим бредом, лизиргиновым психозом, параноидальным кошмаром; где настоящее и прошлое, попеременно сменяют друг друга, сливаясь в единый неописуемый поток сознания, пронизанный психоделическими мелодиями 60тых, в состоянии столь желанной свободы, при этом совершенно неконтролируемой. Дьюк и Гонзо, несмотря на уже не молодой возраст и наличие серьезных (как бе) профессий, все еще находятся в уже закончивших свое существование 60тых. В Атмосфере мнимой свободы, но свободного духа контркультуры, психоделичной рок музыки и расцвета краеугольной нарко культуры. В стране, где мужество и кислота открывают перед тобой фантастические возможности, называемые позже американской мечтой. Но реальная Америка начала 70тых уже совсем другая, апофеоз былой эпохи миновал, сохранив все наркотические последствия прошлого времени. Для Дьюка и Гонзо обратная дорога в мир реальности закрыта, точнее они просто не смогут найти её. Да и зачем возвращается назад. В «акуле» с откидным верхом они мчатся вперед, вдоль пустынных пейзажей Невады, углубляясь в иллюзию собственного существования, иллюзию, которая просто жизненно необходима двум нарколыгам, чей образ мышления не в состоянии перейти черту 60тых (и Дьюк это прекрасно понимает). Остаются только постоянные эксперименты с расширением сознания, для поддержания перманентности которого используются все (даже самые невероятные, как адренохром) формы наркотических веществ. Поэтому вполне нормально что окружающая их реальность это набор бессознательных сюрреалистических коллажей с хвостом доисторической ящерицы и головой Барбары Стрейзенд. Под воздействием эфира и мескалина, время и пространство приобретают совершенно иной смысл, только постоянные приемы амфетаминов, метадрина, эфира и еще половины хим. таблицы, спасают Гонзо и Дьюка от реальной действительности столь их ужасающей. И не соприкасаясь с ней (этой реальностью), параллельным путем, они ищут главную составляющую большого надиралова, эту самую, пресловутую Американскую мечту.
Скажу что, Гиллиам многим обязан этому фильму. Начиная с конца восьмидесятых, сделав несколько крепких и ровных работ, придавая своему режиссерскому почерку окончательную форму. Его манера съемки, также как и эстетическая составляющая, становились узнаваемы, уходя все дальше от пародийных концепций Монти Пайтона. «Страх и ненависть», поставил жирную точку в формировании собственного стиля режиссера, одновременно став и последней его серьезной режиссерской работой 90тых.

. ©

Журналист Рауль Дьюк и его адвокат Доктор Гонзо едут в Лас-Вегас. Их основная цель поездки – сбор материалов для статьи о местной мотогонке. Вроде бы ничего странного, если бы не “одно” НО:

- У нас было 2 пакета травы, 75 таблеток мескалина, 5 упаковок кислоты, пол-солонки кокаина и целое множество транквилизаторов всех сортов и расцветок, а так же текила, ром, ящик пива, пинта чистого эфира, и амил нитрат. ©

Как говорят наши герои, как бы “не то что бы это был необходимый запас для поездки, но, если начал собирать дурь, становится трудно остановиться”. Казалось бы, ну с кем не бывает. Хо-хо, не тут то было. Такое количество наркотиков от нечего делать не наберешь в багажник. Ну что же, с этого момента и начинается дикое путешествие в Вегас. Серьезными друзья практически никогда не появляются в кадре, ну им немножко не до того. Психодел, алкоголь, эйфория, мескалиновый трип, псевдогаллюцинации, ускоренность и иррациональность мыслительного процесса, не поддающееся никакому объяснению, заторможенность действий, чувство тревоги, мистические переживания. Все это их «накрывает» и не «отпускает» на протяжении всего фильма. Это выглядит и забавно (особенно в исполнении загримированного до неузнаваемости Джонни Деппа и неуклюжего Бенисио Дель Торо), и вызывает опасение. Диалоги бессвязны, не имеют смысла, но это доказывается постоянным нахождением фенилэтиламинов в крови парней. Советы юриста выше всяких похвал.

- Как твой адвокат, советую тебе купить мотоцикл, иначе ты будешь не объективен при сборе материала. ©
- Как твой адвокат, советую тебе гнать на полную. Будет чудом, если ты доедешь не превратившись в скотину. ©
- Как твой адвокат советую принять дозу из коричневой баночки в моем бритвенном наборе. ©

Никогда, слышите, никогда не следуйте советам нетрезвого (а уж тем более находящегося под трипом) юриста! Да-да, они знают все законы, умеют уйти от ответственности, то бишь от любой статьи закона, могут заговорить кого-угодно. Но бегают люди в таком состоянии медленнее (хоть им и кажется, что появилась сверх-скорость)… Да и вообще, тут творится нечто невообразимое, так что, какая теперь разница, кто журналист, а кто адвокат…

- Мадам, сэр, детка, или как вас... сдача есть, вот, держите. Думаю, хватит. ©

Достоинство фильма в том, что он визуализировал роман, который отобразить на пленке практически невозможно. Книга, которая сформировала мышление целого поколения молодых людей, а фильм еще подлил масла в огонь )

Нет ничего более далекого от меня, чем тема наркотиков. Когда впервые увидела этот фильм (спустя года 3-4 после выхода), прочла его поверхностно, только отторжением и неприязнью. Увидела лишь расчеловечивание человека, бесцельно бурлящий юмор, искрометно и забавно фонтанирующую блевотину, кучу экзистенциального мусора, который, как ему и положено, не стремится ни к какому общему знаменателю, выводу или выходу, да и вообще ни к чему не стремится, ни к чему и ни к кому…
Спустя какое-то время я познакомилась с творчеством Томпсона, с творчеством и с фигурой. И меня фигура эта цапнула, и биографией, и смертью, и творчеством, вернее, даже не самим творчеством, а отношением к нему. Долго объяснять, но уверена почему-то, что в его личность влюблены те, кому не хватает свободы, те, кто знает, как без нее жить, знает и может. Томпсон для таких что-то вроде звезды сияющей, недостижимой, но в свете ее легко, и зов ее оживляющий, «не потому, что от Нее светло, а потому, что с Ней не надо света»… хотя, всё, конечно, не столь романтично и радужно, особенно если поклонник Хантера сидит где-нибудь в уютном офисном рабстве на большой зарплате с расчерченными по годам перспективами впереди.

Что я думаю сейчас? Думаю, а не чувствую, так как фильм пересмотренный спустя большой промежуток времени, снова не смог заставить себя почувствовать. Я думаю, что наркотики здесь - столь же очевидная метафора истины, как вино в поэзии Омара Хайяма. И тот, кто ее взыскует, для большинства примерно-трезвых есть пьяный неадекват, сумасшедший, преступник, на которого дурь нашла. И кто особо будет разбираться, дурь то на самом деле, юродство или передозировка истиной…

Ты с душою расстанешься скоро, поверь.
Ждет за темной завесою тайная дверь.
Пей вино! Ибо ты - неизвестно откуда.
Веселись! Неизвестно - куда же теперь?

Когда плачут весной облака - не грусти.
Прикажи себе чашу вина принести.
Травка эта, которая радует взоры,
Завтра будет из нашего праха расти.

Да… Философа Истина всегда веселит, как и вино. Смерть, как видно, тоже. Фильмы Гиллиама на этом веселии собаку съели, а уж книга Томпсона-то как минимум двух… неизвестной психоделической породы.
Герои фильма «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», которые чем-то напомнили мне невменяемую парочку тоже добывателей истины из «Бойцовского клуба», используют психоделики, чтобы быть не просто веселыми, но, как ни странно, чтобы остаться живыми. Чтобы мертвое не очень доставало своей скучной, оголтелой, надоедливой правотой. Чтобы самые страшные наркотики – иллюзии сытого покоя, комфорта, наркоз наносного благополучия и благочестия, правильные питье и еда, правильные теории и мысли не убили свободу жизни и свободу их развеселой тоски.
Наркотики в фильме – еще и метафора свободного писательства, свободной жизни, такой, которой захлебываются, такой, которая, как студеная вода из ключа, ломит зубы. Не теплую же пить! Ни один творец, ни один бунтарь, ни один революционер духа не жил по принципу не навреди. И вредил, вредил, конечно, в основном себе.
Всем, кому не нравится это кино, хочу сказать, что мир в нем искажен вовсе не томпсановскими наркотиками. Он страшен до невозможности, потому что его обитателей ведет по жизни не страсть, не азарт, не талант (пусть даже талант саморазрушения, как у Томпсона), а сытость, покой, амбиции и деньги. Тоска и протест, отвращение и гнев, которые потоками «страха и ненависти» льются из фильма, выше, живее, благодатнее, гуще их. Правда, они много ниже любви, которая просто любит, а не сводит счеты, вываливая миру список претензий в темпе головокружительной гонки за какой-то там американской мечтой...

P.S.1 Только вот о чем мечтает Америка? Особенно сегодня…
P.S.2 Если вы поклонник БГ, поделюсь с вами еще одной ассоциаций к этому фильму – наркотический трип отшельника и анахорета в поисках то ли себя, то ли истины в чужеродном (то бишь отчаянно неродном) быту:
Мы съехали с Макдугал в середине зимы.
Моя подруга из Тольятти, я сам из Костромы.
Мы бы дожили до лета, а там секир-башка,
Но в кокаине было восемь к трем зубного порошка.
Пришлось нам двигать через люк
При свете косяка.
Она решила ехать в Мекку. Я сказал: Пока.
Не помню, как это случилось, чей ветер дул мне в рот,
Я шел по следу Кастанеды - попал в торговый флот,
Где все матросы носят юбки, у юнги нож во рту,
И тут мы встали под погрузку в Улан-Баторском порту.
Я сразу кинулся в дацан - хочу уйти в ритрит,
А мне навстречу Лагерфельд,
Гляжу - а мы на Оксфорд-стрит.
Со мной наш боцман Паша, вот, кто держит фасон.
На нем пиджак от Ямамото и штаны Ком Де Гарсон.
И тут вбегает эта женщина с картины Моне,
Кричит: у нас четыре третьих быстро едем все ко мне.
У них нет денег на такси, пришлось продать пальто,
Клянусь, такого в Костроме еще не видел никто.
Вначале было весело, потом спустился сплин,
Когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин.
В квартире не было прохода от языческих святынь,
Я перевел все песни Цоя с урду на латынь.
Когда я допил все, что было у них меж оконных рам,
Я сел на первый сабвэй в Тируванантапурам.
И вот мы мчимся по пустыне, поезд блеет и скрипит,
И нас везет по тусклым звездам старый блюзмен-транвестит.
Кругом творится черте что - то дальше, то вблизи -
То ли пляски сталеваров, то ли женский бой в грязи.
Когда со мной случился двадцать пятый нервный срыв,
Я бросил ноги в Катманду через Большой Барьерный Риф.
И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы,
Я стал похож на человека героической судьбы.
Шаманы с докторами спорят, как я мог остаться жив,
Но я выучил суахили и сменил культурный миф.
Когда в село войдут пришельцы, я их брошу в тюрьму.
Нам русским за границей иностранцы ни к чему.