Фильм

Причастие

Гулкий и оглушающий одиночеством фильм о внутренних голосах и внутреннем молчании. День из жизни сельского пастора Томаса Эриксона (Гуннар Бьорнстранд), который некогда жил вместе со своей женой счастливой жизнью, но после ее смерти начал испытывать кризис веры, ибо она была краеугольным камнем его религиозных убеждений и являлась для него настоящим примером и образцом, источником вдохновения. Теперь же он терзается внутренними демонами сомнения и отсутствием доверия. После завершения мессы, местный рыбак Йонас Перссон (Макс фон Сюдов) и его жена Карин (Гуннел Линдблом) остаются вместе с пастором поговорить. Дело в том, что Йонас так же испытывает кризис и постоянно находится в депрессии, поэтому жена считает, что ему лучше бы поговорить со священником, не подозревая, что тот явно не в состоянии спасать чужие души, так как не уверен насчет души собственной. Все осложнено еще и появлением девушки Марты (Ингрид Тулин), которая безответно влюблена в пастора Томаса, что вызывает у него лишь раздражение и болезненные воспоминания об ушедшей в мир иной супруги. Йонас требует от Томаса помощи, но получает в ответ лишь горькие объяснения того, что Бог их покинул. По крайней мере, покинул Томаса.

Фильм является второй частью негласной трилогии о молчании Бога, начатой картиной «Сквозь тусклое стекло» и которая будет закончена лентой «Молчание». Показательно, как меняется от фильма к фильму интонация и темы. Если в первой картине автор, по сути, смог найти Бога в любви, пусть и сделав огромную кучу допущения относительно того, что любовь эта может быть порочной и извращенной по своей природе. Фильм, который очень точно перевели на английский как «Зимний свет», являет собой чуть ли не идеальный шведский фильм. Потому, что Бергман сознательно снимал картину исключительно во время туманной холодной погоды, поэтому вся лента буквально пропитана тем белесым, леденящим, размывающим очертания, придающий фильму какую-то внутреннюю силу, света, отрешенного и отстраненного. Как обычно для Бергмана в целом, этот фильм построен на ощущениях и впечатлениях, почерпнутых из собственного опыта. Так, в основе этого фильма лежит случай, произошедший незадолго до съемок картины. Бергман отправился в Упсалу к своему старому и больному отцу, который был в свое время священником. Вместе они отправили на небольшую мессу в местную церковь, где кроме них еще было еще человек пять. Пастор церкви чувствовал себя плохо и объяснил прихожанам, что мессы сегодня не будет, ибо он болен. Отец Бергмана тут же разразился жесткими словами, облачился в белое и провел церемонию сам, хотя чувствовал себя, вполне вероятно, ничуть не лучше пастора. Он пояснил Ингмару, что служба – это самое важная часть жизни для прихожан и тем более для самого священника.

Из этого случая Бергман почерпнул что-то, касающееся персоны священника. Устройства его образа мышления и веры. Восхищение его преданностью. Его умением устроить собственную жизнь на основе постоянных ритуалов, которые заполняют его жизнь настолько, что для сомнения уже просто не остается времени. Этот парадокс – постоянное и бесконечное движение души священника, не имеющего право на остановку – лег в основу всей картины шведского гения. В фильме есть еще один парадокс – картина оказалась самой дорогой на тот момент лентой в фильмографии режиссера. Киностудия «Свенск» была вынуждена построить настоящую церковь с настоящими стенами, дающими нужную акустику. При этом все – включая жену и участников съемочной группы – сомневались, что из фильма что-то получится. Работа была бесконечно тусклой и серой, скучной и статичной. Да и кто, простите, захочет смотреть фильм, снятый по воспоминаниям об отце, как признавались некоторые. Даже исполнитель главной роли фильма – Гуннар Бьорнстранд – чувствовал себя не совсем в собственной тарелке. Кроме сомнений религиозного и конфессионного характера, актера терзали сомнения профессиональные – он не привык играть подобные роли вообще. А что б уж совсем снимать было грустно, практически вся группа заболела во время работы над картиной гриппом.

Все это, впрочем, Бергману было очень на руку. К примеру, он даже убеждал Бьорнстранда, что тот болен даже больше, чем на то было на самом деле. Фильму очень помогал тот факт, что главный актер был бледен, с трудом поднимал голову и мыслил далеко не здраво – именно тот самый образ и хотел запечатлеть режиссер в своем фильме о человеке, о священнике, борющемся с отсутствием веры. Для Бергмана образ Томаса Эриксона – это образ человека в аду, в который он попадает после того, как, по мнению автора, рухнули со смертью любимой иллюзии относительно того, что Бог – есть любовь и любовь – есть Бог. В некотором смысле, герой Бьорнстранда напоминает героя фильма «Изгоняющий дьявола», который так же потерял веру и живет в собственном аду. Конечно же, фильм Бергмана гораздо серьезнее, мрачнее и тяжелее, он ни на секунду не заигрывает со зрителем при помощи легких жанров.

Сам Бергман называет этот фильм одним из своих самых любимых. Кого-то эта позиция может немного удивить, но ведь с другой стороны – это не такая уж и новость. Авторы всегда любят выбрать какой-нибудь из не очень популярных фильмов, и называть их. Этот фильм не самый интересный, не самый пронзительный, не самый красивый. Бергман взял и превратил одну из самых прекрасных своих актрис Ингрид Тулин в какую-то грязную, пугающую страшилку. Ее героиня тяжело страдает от экземы (этот момент Бергман явно почерпнул из опыта своей второй жены). Сам фильм полон боли, болезни, ненависти. Кто-то из знакомых режиссера даже провел параллели с детством автора, что не совсем не лишено смысла. Автор признавался, что Томас Эриксон ревнует к Христу, что было воспринято, как ревность самого Бергмана, которую он переживал в детстве. Так или иначе, годы спустя, уже после смерти самого Ингмара Бергмана, журнал Guardian признал фильм лучшим в творчестве режиссера. С этим можно, конечно, долго и бессмысленно спорить, однако это подчеркивает тот факт, что режиссер не лукавил, когда говорил о своей работе с теплотой.

Фильм слишком слащавый в своей правильности. Слишком сильно обозначен кризис веры, слишком безответна показанная любовь, слишком нарочит и абсолютно предугадываем факт ужасного события(в данном случае самоубийства). Наверное Бергман неспециально выдал такую академичность, но она лезет отовсюду. Единственно, действительно нечастый случай в кино, когда главный герой - представитель духовенства. И с позиции зрительского интереса именно к данному профессиональному цеху фильм не полностью безнадёжен.