Фильм

Женщины ждут

«Женщины ждут» (или «Женские секреты», как слегка неправильно звучал фильм в англоязычном прокате) – это не просто фильм Бергмана, это целых три истории от Бергмана, запакованные в одну картину. Ракель (Анита Бьорк), будучи на даче в летнем отдыхе со своим мужем Юдженом (Карл-Арне Хольмстен), встречает любовь своей юности Кая (Ярл Кулле), с которым, под воздействием свежего воздуха и обстоятельств, проводит ночь, о чем потом сильно сожалеет и рассказывает мужу, который не приходит в восторг и хватается за ружье. Марта (Май-Бритт Нилсон) и Мартин (Биргер Мальмстен) знакомятся в одном парижском кабаре. Мартин – заблудший сын богатой семьи, который занимается изобразительным искусством назло суровому отцу и дядьям, и собирается жениться на Марте, однако в последний момент оказывается под невероятным прессом угрозы лишиться наследства. Карин (Ева Дальбек) вместе со своим мужем Фредериком (Гуннар Бьонстранд) возвращаются с вечеринки домой, и застревают в лифте. Во время довольно острого разговора они выпаливают друг другу обвинения, признаются в измене и завершают вечер в объятьях друг друга во все еще бездыханном теле лифта. Три истории, рассказанные в кругу пяти женщин (одной из них нечего рассказать, а другая и вовсе еще молода, чтобы быть женатой).

Режиссер Ингмар Бергман давно хотел сделать две вещи – снять фильм полностью о женщинах и попробовать себя в комедийном жанре. В результате, эта картина оказалась не только знаковой для автора в том плане, что на родине его единогласно признали «автором, понимающим женщин, как никто другой», но и ознаменовала новый период в творчестве. Дело в том, что он перед этим фильмом подписал новый контракт с киностудией «Svensk» и, хотя не получил возможностей, о которых мечтал, считал это новым шагом и новыми возможностями. Тем временем закончилась забастовка шведских кинопроизводителей, поэтому начались новые проекты. Сам Бергман должен был снимать совсем другой фильм, но его в последний момент заменили на другого режиссера, поэтому у него был своего рода карт-бланш и он решил снять, наконец-то, комедию про женщин. Но это был Ингмар Бергман, и сами понимаете, комедия получилась такая, что «животики надорвешь».

Несмотря на это, фильм полон узнаваемых персонажей и лиц. К примеру, привычный для раннего Бергмана герой в духе Гамлета представлен все тем же Мальмстеном – терзаемый сомнениями и раздираемый разными чувствами слабый характером человек, который не готов идти за собственной любовью потому, что не чувствует в себе силы сопротивляться внешним обстоятельствам. Однако, надо отдать должное, что это скорее редкий осколок творчества прошлого, большинство остальных персонажей принадлежат скорее уже новому периоду. Опять же, сцена родов одной из героинь – предтеча знаменитой феноменальной сцены из будущего фильма «На пороге жизни». Еще одна знаменитая сцена этого периода творчества, принадлежит полностью этой картине – сцена в лифте, последняя история женщин. С технической точки зрения эволюция стиля постановки Бергмана остается все той же. Разве что в паре мест при монтаже вставок флешбеков он вместе с Гуннаром Фишером использует отработанные на рекламе трюки, а сам режиссер появляется в очень небольшой роли, будто Хичкок.

Интересно, что в этой картине Бергман неосознанно сдвигает стилистические и тематические предпочтения от французского кино 30-х годов, с которым уже давно попрощался, в сторону… голливудских лент в духе Манкевича и Цукора, со всеми этими семейными склоками и легкой завесой комедии положений, за которыми явно чувствуется боль и слезы отдельно взятых персонажей. Впрочем, конечно, Бергман предлагал такую сексуальную откровенность и раскрепощенность, до которой Голливуд еще будет эволюционировать десятилетия. Да и любимые темы режиссеры – сексуальная измена, отвращение к супругу, циничное предательство, все это было далеко от привычных мейнстримовых лент того времени, тем более в комедийном жанре. Смерть, аборт, тяжелые заболевания, попытка покончить с собой, депрессии – все это неотъемлемые составляющие коктейля, который приготовил режиссер Ингмар Бергман. Радуйтесь и веселитесь, как говорится, если получится.